Рассказы про геолога Векшина. Анатолий Музис

словно не лежали позади ни суточная дорога, ни тяжелый маршрут.

      – Ну, а теперь я! – сказала Маша и плеснула на камни из таза.

      Жара, стоявшая в бане до этого, показалась Наде прохладой. Она схватила свой халатик, накинула на плечи, поспешно выскочила во двор и пошла в палатку.

      Пришла Маша, раскрасневшаяся, с полотенцем, закрученным на голове, как чалма.

      Из парной хорошо и окунуться…

      – Ой, Машенька! Какая же ты умница! – Надя показала на цветы.

      Маша расправила в букете помятые лепестки.

      – А я думала, это ты принесла.

      Они недоуменно посмотрели друг на друга, потом за-смеялись.

      – Вот здорово!

      – Кто бы это мог принести?

      Мимо палатки проходил Илья и Маша окликнула его:

      – Илья! Это ты принес цветы?

      – Вот еще! Есть у меня время вам букеты собирать, – откликнулся Илья. Он хотел пройти дальше, но раздумал и залез к ним в палатку.

      – Вы что делаете?

      – Сидим.

      – И я с вами посижу.

      Он бесцеремонно уселся рядом с Надей.

      – Ишь, присоседился, – насмешливо поддела его Машенька. – Смотри, не влюбись.

      – Когда я с тобой сидел, ты за это не беспокоилась, – весело ответил Илья.

      – Я женщина замужняя.

      – И я женатый.

      – Да какой ты женатый? Женатые люди солидные, положительные. А ты? Оттаскала бы я тебя за вихры, да вовремя ты остригся.

      В палатку заглянул Викентий Петрович.

      – Вот вы все где! С легким паром! – сказал он. – Петр Первый говорил: «После баньки продай исподнее, а выпей».

      – Зачем же дело стало? – спросила Машенька.

      – Нет, не стоит. – Викентий Петрович посмотрел на Надю так, что она почувствовала себя лишней. – Вот закончим работы, тогда выпьем.

      Он взял букет, понюхал, поставил на место и сел рядом с Машей.

      – А вы неплохо устроились. Уютно. Настоящая женская палатка… Я не стесняю вас?

      – Отчего, сидите, – сказала Маша.

      – Викентий Петрович сел, очевидно, слишком близко, так как через минуту Маша все же сказала:

      – Викентий Петрович, мне неудобно.

      – Все, что я делаю, Вам неудобно, – шутливо сказал Викентий Петрович. – Может быть Вам неудобно, что я вообще в этой партии?

      – Нет, отчего! Оставайтесь, – великодушно разрешила Маша.

      – Вот спасибо!

      Викентий Петрович не обращал ни малейшего внимания на Надю. Ей с каждой минутой становилось все более неудобным присутствовать при этом разговоре, но она не знала, как надо было поступать в подобных случаях – уйти? Сделать вид, что не слушает? Вмешаться в разговор? – ведь она сидела в своей палатке, а Викентий Петрович, хотя и являлся ее начальником, в палатке был только гостем.

      Из затруднительного положения ее вывела Маша. Так как Викентий Петрович и не подумал пересесть на другое место, Маша сама пересела и, даже больше того, позвала Илью.

      При