Муха на стекле. Олег Викторович Попов

штурмовиков, хрипло произнёс, не сводя с меня холодных, голубовато-серых глаз:

      – Солдаты! Кажется, это тот самый бессмертный воин, о котором нам рассказывал в замке Карл… Больше здесь никого нет.

      – А не такой уж он и бессмертный! – радостно отозвался другой штурмовик, тыча в мою сторону мечём. – Смотри, он ранен… И кровь у него красная, как и у нас!

      – Не знаю, кто это – обычный смертный, или исчадие ада, только притворяющееся человеком, – промолвил, возвысив голос, великан со шрамом. Командир штурмового отряда адресовал сейчас свои слова не только окружившим его, верным латникам, но и всему притихшему войску за спиной. Говоривший запнулся, но решительно закончил:

      – Именем господа Бога, и нашего славного короля, я приказываю взять его живым! Он нам ещё должен рассказать, куда делась ведьма с остальными своими приспешниками, и каким образом ей удалось сбежать из запертой темницы замка… Вперёд!

      Рыцарь махнул мечём, сам оставшись наблюдать сверху за операцией по пленению врага. А с десяток штурмовиков уже тяжело спрыгивали с поваленных деревьев на землю, по мою сторону баррикады, громыхая доспехами и беря противника в кольцо. По деловому, без суеты и спешки… Их место на гребне баррикады тут же заняли множество других любопытных воинов, приготовившихся поглазеть на потеху. В несколько секунд край завала сделался похож на переполненную балконную ложу в театре, в день премьеры.

      Что ж, вот и всё… Жаль, Алина не увидит мою героическую смерть. Хотя это и к лучшему, что я сейчас здесь один. Осознанный средневековый сон – моя идея… А кто заварил кашу – тому её и расхлёбывать!

      Глядя на неторопливые движения ухмылявшихся штурмовиков, опускающих на лица металлические забрала, разум мой медленно закипал гневом… Неужели вы, волки позорные, рассчитываете, что я буду стоять с мечём в руке и ждать, когда меня собьют с ног и свяжут, словно барана? Размечтались!

      "Защитник спящих" молнией сверкнул над моей головой… От резкого движения ослепляющая боль обожгла, одновременно, и грудь, и спину. Что-то хрустнуло в левом плече, а в глазах потемнело…

      До этого сновидения мне казалось, что сильных болевых ощущений в иллюзорном мире быть не должно. Да и откуда им здесь взяться, если в наших галлюцинациях мы не обладаем реальной плотью? И все ужасные раны во сне – только видимость! Но оказывается, ещё как бывает больно… Вопреки всякой логике. Иллюзорный мир существует по своим парадоксальным законам. И пытаться искать логическое объяснение происходящему с тобой за гранью реальности – пустое занятие!

      Не в силах больше терпеть боль от иллюзорной раны, я бросился на ближайшего врага… Меч с лязгом и скрежетом обрушился на голову штурмовика, спрятанную в шлем, похожий на железное ведро с прорезями. От ярости и обиды за такой дурацкий конец, я заорал во всё горло, срывая голосовые связки… Отчаянно завопил – первое, что пришло на ум, чувствуя, как горячая кровь вздула вены на шее, и вновь побежала по груди из потревоженной