Девушка, которая не умеет петь. Злата Косолапова

опять в саду песни скрипеть пыталась?!

      – Простите, миледи, – пробормотала Агата, опуская голову. – Нет-нет, никаких песен… Я… просто задержалась на кухне…

      – Смотри мне, дождёшься вот! – грозно качая головой, орала Лиза. – В следующий раз наголо обрею!

      – Лиза, Анна, ну, в чем там дело? – послышался звенящий голос леди Осткард из смежной комнаты. – Тестос уже наверняка устал ждать вас!

      В комнату вошла высокая женщина в атласном платье, расшитом жемчугом и серебряными нитями. Светло-русые волосы леди были убраны в высокую прическу, которую венчала невероятной красоты диадема.

      Конечно же, леди Осткард не зря считалась самой красивой женщиной всего западного королевства. И красота её была блистательной. В серо-зелёных глазах горел огонь живой страсти, а идеальное лицо с фарфоровой кожей и изящными чертами казалось ненастоящим, будто бы нарисованным.

      У Агаты сжалось сердце. Вот кого-кого, а леди Осткард ей, наверное, никогда не перестать бояться. Было ли странным то, что леди Изабелла Осткард всеми фибрами души ненавидела бастарда своего мужа? Впрочем, это не единственная причина, по которой эта женщина пыталась превратить жизнь несчастной Агаты в сущий ад.

      – Миледи, – прохрипела Агата, когда жена лорда Осткарда вошла в комнату.

      Острый взгляд Изабеллы, словно кинжал, уткнулся в служанку, казалось бы, пронзая её насквозь.

      – Где тебя носило, дрянь? – процедила она. – Почему тебя не могли найти у подсвечников? Твой отдых уже давным-давно закончился. После прогулки с девочками тебя ждёт пять плетей за твою лень и халатное отношение к работе. Ты поняла?

      – Да, миледи, – голос Агаты дрогнул. Она стояла, опустив голову и сжимаясь от страха. Леди Осткард сморщила свой аккуратный носик.

      – А теперь убирайся вон отсюда и жди моих воспитанниц в саду. И побыстрее, я уже едва выношу эту вонь.

      Под хихиканья Лизы и Анны, служанка колоссальным усилием заставила себя кивнуть, и после короткого реверанса сразу же покинула комнату.

      ***

      Круглый диск солнца, то врезаясь в пухлые облака и пропадая в них, то снова появляясь на небесной синеве, лучезарно сиял, не желая садиться. Теплолюбивых солнечных птиц теперь было совсем не услышать. Сегодняшний зной пришелся не по нраву даже им. Перестав петь ещё в полдень, сейчас они и вовсе усадили свои толстые тела в растрепанные круглые гнёзда и уснули в ожидании вечера. Это говорило лишь о том, что за прошедшее лето, нынешний день стал самым жарким.

      А цветы Осткардских садов наслаждались. Благоухая, они тянулись от серых стен замка вдоль тропинок, где упругий плющ зеленел на прутьях кованой изгороди: россыпь тёмно-сиреневых цветочков алиссума и пёстрые бутоны анемонов, бархатные розы и пушистые пионы, незабудки, незабудки, незабудки – небо на земле.

      И жизнь вокруг них, этих цветов, пестрела яркими красками, запахами, движениями. Но слёзы