Злополучная красота, или Резидент снова в деле. Василий Боярков

осмотрев квартиру, и никого в ней не обнаружив, Рыков высказал своему напарнику очевидную мысль:

      – Здесь мы опоздали.

      – Опоздали? – поинтересовался Громов.

      – А ты что еще ничего не понял?

      – А что именно я должен понять? – продолжал недоумевать Михаил Петрович.

      – Миш, ты серьезно, или притворяешься, – удивился более разумный охранник, – ведь тут же все очевидно: перед нами здесь побывал тот, кто стрелял в Екатерину Сергеевну. Отсюда он спустился к ней в квартиру и там спокойно дождался ее. Затем он точно таким же способом, не спеша, вернулся назад, и дальше преспокойно вышел, не привлекая ничьего внимания.

      – Да? А кто это был? – задал вопрос не отличающийся умом напарник.

      – А вот именно это нам и поручено выяснить, – резко ответил Рыков, и добавил, – Ну все, здесь нам делать уже нечего, поехали в «Склиф», доложим генералу и получим дальнейшие инструкции. Я думаю, что хоть он хоть и грозит, но все равно нас никуда не выгонит. А с его умной «башкой» мы быстрее нападем на след преступника.

      – Это верно, – согласился Громов.

      Закончив свой непродолжительный разговор неудачливые телохранители направились прямиком в институт Склифосовского. Прибыв в здание нейрохирургии, они без особого труда отыскали Корнилова. Тот уже успел навести там «шороху», и все прекрасно понимали о ком идет речь, когда охранники обозначали цель, ради которой они посетили это здравоохранительное учреждение.

      Найдя своего начальника, Рыков, считавшийся в этом тандеме главным, доложил о случившимся в квартире, располагавшейся этажом выше. Далее он сообщил о том, что злодею удалось уйти, не преминув уточнить, что сделал он это задолго до появления группы-захвата.

      Генерал, в принципе, прекрасно понимал, что телохранители Вернер в данном случае совершенно не виноваты, так как по регламенту, они должны были только проводить Екатерину до дверей ее жилища, а осматривать его, в их обязанности не входило. Поэтому выслушав их объяснения, он велел им отправляться отдыхать и ждать его дальнейших инструкций.

      Получив разрешение, охранники сразу же отправились домой. Сам же Корнилов остался в больнице, намереваясь находится там, пока не будет сколько-нибудь определенных результатов.

      Операция продолжалась около семи часов. Эдуард Владиславович все это время просидел в коридоре в мучительном ожидании, так и не сомкнув глаз. Вдруг, когда уже усталость начинала брать свое, дверь операционной распахнулась, и на пороге показался Винкерт. Утерев вспотевший лоб, он направился в сторону офицера.

      – Ну как, доктор? – не замедлил спросить ожидающий, – Что-нибудь уже ясно? Она будет жить?

      – На последний вопрос мне ответить довольно сложно, – отвечал Бронислав Сергеевич, – случай уникальнейший. В моей практике ничего подобного еще не было. Поэтому делать какие-либо заключения пока еще рано.

      – Но все-таки как она? – настаивал генерал, – Ведь что-то вы все