Грехи & погрешности. Алексей Владимирович Баев

с Варламовой практически ровесники. Ох и наслушалась тогда шуток Нина от Евгения Ивановича. Впрочем, шуток беззлобных. На такие обижаются лишь глупцы.

      Гораздо хуже, что Джумбо стал совсем неадекватным и практически неуправляемым. Это всех лабораторных сильно беспокоило. А как же иначе? Сначала в приступе ревности чуть малыша не придушил (Доре, оказавшейся на удивление замечательной матерью, было сейчас совсем не до плотских утех), потом пытался приставать к Патчу, но, получив жесточайший отпор, переключился обратно на «семью». Терроризировал несчастную Дору с такой силой, что пришлось в срочном порядке переводить самку с детёнышем в отдельное помещение.

      Джумбо рвал и метал. Пытался даже любимый телевизор расколошматить стулом Патча. Не получилось – надёжное пуленипробиваемое стекло, защищавшее экран, могло выдержать и не такую агрессию. К самому Патчу тоже «на пьяной козе» не подъехать. Пусть и был Джумбо почти на голову выше сородича, но поставленный удар старшего «товарища» (вопрос – где и кем? ещё в природных условиях, когда приходилось ежедневно бороться за жизнь?) отрезвлял буяна мгновенно.

      Недели через две после отселения Доры Джумбо впал в состояние апатии. Мог сутками напролёт сидеть перед телевизором или в бассейне. Почти ничего не ел. Так, прикасался к пище лишь раз в день. Должно быть, чтоб не умереть с голоду. И вновь возвращался в сомнамбулическое состояние.

      Казаринов беспокоился. Просил Варламову поговорить с Патчем, чтоб тот как-то повлиял, что ли? И ничего смешного тут нет. Нина действительно с ним общалась. Постоянно. Давно. Практически с самого появления серых. Рассказывала какие-то истории из жизни, делилась впечатлениями от книг, фильмов… Патч слушал. Внимательно. Иногда гримасничал – улыбался или печалился, иногда одобрительно кивал головой, а порой и отрицательно покачивал. Со стороны казалось, что он всё понимает. Только сама Нина вопреки насмешкам скептиков искренне верила, что так оно и есть. Естественно, понимает. Ну и Казаринов со временем проникся. Тоже поверил? А кто его знает? Возможно. Только виду старался не показывать. Статус не позволял, ясное дело.

      Ну, Нина и поговорила. Что с неё, убудет?

      На следующий день Джумбо получил место за столом Патча. И собственные миску с ложкой. Не в обиду наставнику, но орудовать столовым прибором он научился гораздо быстрее. Всего за день. А вот от штанов отказался. И от мелков с альбомом тоже. Зато проявил интерес к боевым единоборствам. Кто-то из практикантов однажды случайно переключил телевизор в «апартаментах» с музыкального канала на спортивный, по которому как раз шли бои без правил. Казаринов, узнав об этом, пришёл в негодование, но ликвидировать прокол, увы, уже не смог: Джумбо начинал пронзительно выть и бить по циновке рукой, если видел на экране что-то другое…

      Накануне вечером Варламова проводила с Патчем «занятие по этикету». Учила пользоваться ножом и вилкой. Джумбо самозабвенно скакал перед экраном, пытаясь повторить движения спортсменов, от души метелящих друг друга перед телекамерами. Патч