Записки сержанта. Владимир Владимирович Чихнов

Плотников с Клюевым до сих пор бы, наверно, работали вместе, если бы Клюев не запил, не уволился с предприятия. На новом месте Клюев проработал недолго, опять потянуло на завод, в ремонтный цех. Там всегда было много работы, Клюев любил поработать. На износ, не жалея живота своего.

      Получка. Опять деньги не все. Лысенко Галина Афанасьевна, нормировщик, в первую очередь выдавала зарплату остронуждающимся: матери-одиночки, многодетные, пенсионеры; а что останется – остальным. Вот уже третий месяц так. Не было в банке денег. Зарплата выдавалась по частям, задерживалась.

      4

      Как-то неуютно, пусто было в цехе. Половина станков простаивала, не хватало токарей. Специалистов можно было по пальцам перечесть. Раз как-то Вершинин Андрей Павлович, фрезеровщик, заболел, а тут срочно потребовалась шестерня на редуктор, нарезать зуб. На зубодолбежном станке в цехе никто не работал. Больной Вершинин тогда встал за станок.

      Андрей Павлович работал в цехе вот уж тридцать семь лет: сначала слесарем, потом выучился на фрезеровщика. За самоотверженный труд Андрей Павлович был награжден Орденом Ленина, грамотами. Скоро на пенсию, Андрей Павлович так и не подготовил себе смены. Не держались люди в цехе. Низкой была заработная плата. Получали хорошо лишь те, кто проработал в цехе лет пять, не меньше. Они хорошо знали работу, приноровились к ней. Клавдия обучила профессии токаря двенадцать человек, и только двое работали в цехе, остальные сменили профессию.

      При сдельной оплате труда надо работать, крутиться. Сколько заработал – столько получил. Но были и всякого рода хозяйственные работы, не по специальности. Оплата уже по тарифу. Быстрей! Быстрей! Подгонял Дмитрий себя в работе. И так – лучших семнадцать лет. Не работа, а рвачество. Пародия. Дмитрий закурил. Пошел пятый час, «наше время», как говорил Плотников. Еще одна смена прошла. Ничего примечательного. Пустая, надутая смена. Низкая производительность труда. Никакого удовлетворения. Появился Чебыкин с проверкой.

      – Рано, Дмитрий, закончил работу. Боишься домой опоздать? – «Вот я тебя поймал», – говорили глаза мастера.

      – Как «рано»? Перекур у меня, – был готов ответ.

      – Много времени у тебя уходит на перекуры.

      – Почему «много»? Я же не машина.

      – Если ты, Дмитрий, пришел на работу, значит, надо работать и нечего свои порядки устанавливать! Пошли ко мне, поговорим, – кивнул Чебыкин в сторону конторки.

      – Пошли.

      В конторке никого не было. Чебыкин занял свое место за столом. Дмитрий взял стул, сел напротив.

      – Ты, Дмитрий, зла на меня не держи, – в доверительном тоне начал Чебыкин разговор. – У каждого из нас свои обязанности: у меня свои, у тебя – свои. Устраиваясь на работу, ты брал обязательство не нарушать трудовой дисциплины. Так?

      – Так, так…

      – Дмитрий, скажи мне честно, ты свои обязанности выполняешь?

      – А ты свои?! – не сдерживался Дмитрий, ругался.

      – А что ты имеешь в виду, – насторожился Чебыкин.

      – Ты,