Гений пустого места. Татьяна Устинова

заявила Родионовна довольно сердито. – Если ты сегодня не в духе, то так и скажи, а не финти!

      – Да я и не финтю!.. То есть не финчу. Или как правильно?

      Арина пожала плечами.

      – Вот что ты все плечами пожимаешь? – окончательно рассердился Хохлов. – Что ты делаешь скорбную мину и плечами пожимаешь?! Ты же не дура последняя, Родионовна! Как можно за Кузю замуж выйти, если не под наркозом?! Да выйти еще ладно, а жить-то с ним как?!

      – Хорошо, – отчеканила Родионовна. – За него нельзя. За кого тогда можно?

      – Чего – за кого?

      – За кого мне можно выйти замуж, чтобы не под наркозом и чтобы было понятно, как с ним жить? Ты знаешь такого, Хохлов?

      Он не знал, а потому уставился на нее и даже перестал дуть на чай.

      Она поднялась из-за стола, приблизилась к нему и уперла руки в боки.

      – Мне тридцать четыре года, Хохлов! Я еще ни разу замужем не была. Ты когда по лестнице поднимался, наблюдал очередь из поклонников, которые мечтают на мне жениться?!

      – Н-нет, – признался тот и с некоторой опаской посмотрел ей в лицо. У нее были гневно-пунцовые щеки и глаза сверкали довольно подозрительно. Ему вдруг показалось, что она сейчас в него чем-нибудь швырнет.

      – Значит, очереди мы не наблюдаем!.. Кому я нужна, Хохлов, тридцатичетырехлетняя старая тетка с высшим образованием и работой в Москве?! Я только по большим праздникам домой приезжаю раньше девяти часов вечера, а уезжаю я, чтоб ты знал, в полвосьмого! Заметь, Хохлов, утра! В полвосьмого утра! По воскресеньям я убираюсь и глажу, а потом хожу к маме с папой, и там у меня семейный обед происходит. Улавливаешь мою мысль, Хохлов?!

      – Н-не совсем.

      – А я тебе сейчас растолкую! Я тебе сейчас запросто растолкую свою мысль! – Она вдруг всхлипнула и сердито вытерла глаза. – На работе у меня четыре письменных стола, и за ними сидят три тетки и один мужик. Тетки, как и я, тексты переводят, а мужик картинки на компьютере рисует. За него, Хохлов, у меня нет возможности выйти замуж, потому что он, во-первых, алкоголик, а во-вторых, уже женатый и, наверное, в третий раз. Лавровский женат, Пилюгин тоже женат, ты при Галочке, а я при ком?! При ком я, Хохлов?!

      Наверное, не нужно было спрашивать, наверное, следовало промолчать и не раздражать ее еще больше, но все-таки он спросил осторожненько:

      – А тебе обязательно быть при ком-то?

      – Да! – закричала она. – Да, представь себе! И не надо мне никаких песен про самодостаточность и про то, что умный человек всегда может найти себе массу интересных занятий без всякого мужа или любовника! Я знаешь сколько книг про это прочитала, Хохлов, сколько телепередач охватила?! Я знаешь какая подкованная?! Я в этом гораздо лучше подкована, чем Кузя в своей физике! Я знаю, что у меня все впереди, что у каждого своя дорога, что мне нужно настроиться на позитивное мышление! Я о-очень позитивно мыслю, Хохлов! – Тут она надвинулась на него, так что ему стала видна вздувшаяся на ее шее жила, и он подался назад и почти сел на плиту. – Я самодостаточна просто до безобразия! Я постоянно самосовершенствуюсь, Хохлов, и скоро из меня выйдет абсолютно