Сволочь (сборник). Михаил Юдовский

не летаю? Высоты боюсь.

      Рита покачала головой.

      – Не могу понять, – сказала она, – когда вы врете, а когда говорите правду.

      – Как будто я это могу понять, – вздохнул я. – Кофе хотите?

      – Спасибо, я уже позавтракала.

      – Тогда я вас покину ненадолго.

      Я направился в бистро, купил бутерброд с ветчиной и кофе в картонном стаканчике. После завтрака кровожадность моя улеглась, и если б мне снова пришлось рассказывать о битве под Гентом, я бы, пожалуй, закончил ее мирными переговорами. С оставшимся кофе я вышел на улицу и выкурил еще одну сигарету. Утренний воздух был удивительно свеж и бодрящ, нежно и чуть печально пахло прелыми листьями, вкус кофе и сигареты с ненавязчивой тонкостью дополнял ощущение поздней осени.

      – Кхм-кхм, – раздалось у меня над ухом знакомое покашливание.

      Я обернулся. Рядом стоял старичок из автобуса, которому я насчитал семьдесят лет с гаком. Старичок был маленького роста, почти на голову ниже меня, лицо выдавало в нем человека интеллигентного и добродушного.

      – Извините, если мешаю, – проговорил старичок, – Миша… Вы позволите называть вас так?

      – Странно, – ответил я. – Почему-то все спрашивают позволения называть меня моим именем.

      – Что ж, прекрасно. Разрешите представиться: профессор Айзенштат. Профессор истории, – уточнил старичок.

      Я приязненно улыбнулся, с некоторой снисходительностью признавая в нем коллегу.

      – Причем моя специализация, – продолжал старичок, – история Бельгии и Нидерландов эпохи Средневековья.

      Я изобразил нешуточную радость и протянул профессору руку. Тот с сомнением пожал ее.

      – Миша, – сказал он, – объясните мне, Бога ради, с какой стати вы расхулиганились?

      – Простите, профессор?

      – Зачем вы издеваетесь над людьми? Что за чушь вы им рассказываете? Я как специалист по Бельгии и Нидерландам.

      – Боюсь, профессор, что в ваших несомненно глубоких познаниях имеются все же некоторые пробелы, – сказал я. – Никто из нас, увы, не совершенен.

      – Не наглейте, – поморщился старичок. – Лучше объясните, что это еще за «белла гея»? Откуда вы взяли этот вздор? Бельгия названа по имени племени.

      – Белгов, – закончил я.

      – Так вам это известно? – изумился профессор.

      – А почему бы нет?

      – Тогда зачем.

      – Потому что так интересней. Кому нужны какие-то дурацкие белги? Еще, не дай Бог, с белками перепутают, а потом будут рассказывать знакомым, что, мол, экскурсовод сообщил им, будто Бельгию назвали в честь белок. Я не хочу прослыть невеждой.

      Профессор Айзенштат укоризненно покачал головой.

      – Историческая наука… – начал он.

      – История – не наука, а поле для игры воображения, – перебил я.

      – Я смотрю, ваше воображение уже доигралось до битвы под Гентом, – саркастически заметил профессор. – Из какого пальца вы высосали эту битву?

      – А почему бы