Душевные тайны. Наталья Васильевна Иващенко

слез, волосы запутались. Вечером не было никаких сил заплетать косички. Сестры, сопя, спали рядом. Прямые солнечные лучи их нисколько не тревожили. Я улыбнулась. Еще бы, пришли на рассвете. Я попала домой в половину второго, а когда же они? Надеюсь, их вечер прошел веселее моего.

      Лежать было скучно, думать о вчерашнем не хотелось. Я вылезла из кровати, привела в порядок волосы и пошла во двор, помочь тетке, с раннего утра до поздней ночи занятой работой. Откуда у неё только силы берутся?

      – Ти о котрій годині додому прийшла?

      – Где-то в половину второго.

      – А дiвки?

      – Не знаю. Я спала.

      – А з ким ти додому йшла?– руки остановили свой бег по картошке.

      – С Серёжкой.

      Тетка пытливо посмотрела в мои глаза.

      – Наталка, ти що, плакала?– от удивления присела на стул. Родные никогда не видели моих напухших век. В компании мальчишек слёзы были огромной роскошью.

      – Нет, тёть Ань. Вам показалось.

      Я изучала пол под ногами.

      – Я що, не бачу?– в голосе нарастала тревога,– Тебе хтось скривдив?

      – Все хорошо.

      – А чого тодi шморкала? Я що, не чула? Думала, ти застудилася.

      Отпираться было некуда. Зная, что она услышит ложь (да и врать я не умела), сказала прямо

      – Серёжка обидел.

      – Вiн тобi щось зробив?– беспокойство в голосе тетки перерастало в панику.

      – Ничего,– удивленно ответила я.

      – Вiн торкався тебе?– голос просто звенел от напряжения. Казалось, она перестала дышать.

      – Да,– сглотнула я. Нервное состояние тетки медленно передавалось мне.

      – Де?– она просто задохнулась.

      – На шляху.

      Лицо превратилось в маску.

      – Де торкався?

      – Ну, на шляху же,– я никак не могла понять, что её так напугало.

      – Як?! Як вiн тебе торкався?– последние слова она просто кричала.

      – Обнимал. Ну, ещё поцеловал пару раз,– дрожащим голосом ответила я,– Мне не понравилось.

      Из её глаз закапали слёзы. Впервые в жизни видела, как эта мужественная гордая женщина плакала.

      – Теть Ань, что случилось?– я бросилась обнимать вздрагивающие плечи.

      – Все добре, дитинко, все добре. То я так…

      Тетка перестала плакать после похорон двенадцатилетней старшей дочери. Пережитая утрата навсегда оторвала кусок её сердца. Это были первые слезы, которые я видела за долгие годы.

      – Что происходит?– в кухню ввалились заспанные сестры, обернутые в одеяла как бедуины.

      – Все добре, дiвки, все добре,– тетка украдкой смахнула слезы,– Вдягайтеся, снiдати будемо…

      На речку мы пошли. На «наше место» одна идти я не собиралась. На дамбе был лучший пляж. Дно реки ровно усеяно крупным песком. Теплые бетонные плиты опускались на пару метров в воду пологим склоном. Раньше река была не слишком широкой, но полноводной и стремительной. Потом построили дамбу, преградив потоку путь. Вода широко разошлась, затопила прибрежные луга и остановилась прямо в огородах.