Тебе не поймать меня. Анна Мария Роу

Каждому слову. Поддерживала в любом начинании. От былого восхищения осталась горечь разочарований.

      – Рыбки? Да мы даже мойву себе позволить не можем!

      – Все вот-вот изменится. Поверь! Я все делаю для вашего благополучия. Все это видят! Кроме тебя!

      – Ах да, конечно! Только дела наши все хуже и хуже. Зачем тебе к господину Ларкинсу нужно?

      – Я хочу вложить средства в строительство новой железной дороги в колониях. Через год-два…

      – Ты собираешься заложить у Ларкинса Сосновую рощу?

      – Всего лишь на год или два.

      – Но это же… наше приданное. Последнее, что осталось у нас из земель… Мы станем бесприданницами… Без источника дохода. Да мы по миру пойдем!

      – Ты как обычно все преувеличиваешь! Надежный человек …

      – За игрой в карты!

      – … сказал мне, что дело выигрышное. И вложить-то надо всего какие-то пустяки.

      Весь остальной день превратился в скандал.

      Я уговаривала, умоляла, требовала, унижалась. Подробно описывала наше положение, трясла стопкой счетов и бухгалтерскими книгами. Даже плакать пыталась. Отец же весело курил трубочку, повторяя, что все будет хорошо. Смеялся, убеждал, что его очаровательных, воспитанный и образованных детей возьмут замуж и без приданного. Стелла Сюзанна вот ведь вышла же.

      Тут я все-таки вспылила. Образованием и воспитанием занималась бабка по материнской линии. Именно она и оплачивала наших учителей. А Стелла вышла замуж за первого, кто предложил – за вдовца не первой молодости с двумя детьми. Лишь бы уехать из родного дома.

      Отец улыбнулся: «Вот видишь, все устроилось как нельзя лучше!».

      В гневе я выбежала в сад.

      Долго гуляла по заросшим тропинкам, пытаясь успокоиться и найти выход из ситуации. Перспектива пугала: бедность, позор, участь старой девы. Не только для меня, но и для сестры. Куда нам пойти? Что делать? Гувернантками в более обеспеченные дома? Содержанками? Или сразу на работу в «Розовый коттедж»?

      В душе бушевал коктейль из ярости, обиды и беспомощности. Я не находила выхода.

      Наш юрист, на мою просьбу сделать хоть что-то, лишь краснел, бледнел и блеял, что закон на стороне моего отца. Местный священник призывал больше жертвовать и молиться Единому.

      Я злилась, кипела, рвала и метала… Но надо успокоиться, надеть привычную маску холодности и пойти собираться на этот демонов сестринский обед!

* * *

      Если я туже затянула корсет да сменила лиф к повседневному наряду на более открытый, то Лаура отнеслась к сборам более ответственно. Платье было самым новым в ее гардеробе, голубое, с самым смелым декольте, со шлейфом, оборками и симпатичным турнюром. Украшения подчеркивали свежеть юной кожи, умелый макияж маскировал только ей видные недостатки.

      Она даже мне помогла сделать прическу. Как в модном журнале, что мы видели у одной из подруг. Спереди волосы были высоко зачёсаны, на макушке и ниже уложены замысловатыми петлями, сзади локоны мягко падали на шею. Я в своей тёмно-синей одежде казалась ее тенью.

      Едва