Жили-были… были-Жили. Алексей Алексеевич Иванов

здесь торчать, когда здоров и молод?

      Спиваться? Или горб себе растить?

      Язык не повернётся осудить.

      Совхоз здесь был – была работа

      В страду, как водится, аж до седьмого пота.

      И ферма, и свинарник – всё было!

      Промежду пальцев, как песок, ушло».

      Увидел вдруг Семён за огородом,

      Где извивается, скрываясь в лес, дорога,

      Останки крыши без досок —

      Совхозный прежде зерноток,

      И пробежал разрядом ток:

      Ведь там была его работа!

      Все механизмы – его забота.

      На протяжении уборочной страды

      Он только там – и от зари, и до зари.

      И с ног порой с усталости валился.

      Как праздник, выходной законный снился.

      Он там впервые Нелю увидал,

      Зашла зачем-то по делам.

      Совсем девчонка…

      И собачонка

      Какая-то прибилась к ней,

      И звали просто собачонку, без затей, —

      Как вроде Жучка.

      А может, Злючка?

      Любила всех она зверей —

      Не зря же вышла из дверей

      Аграрного университета.

      «Где времечко былое?.. Где ты?

      Мой техникум и служба за плечами.

      На Новый год пришёл к ней со свечами…

      Почти полвека пролетело одним днём,

      Как с Нелей душа в душу мы живём.

      Хотя, конечно, перекаты были,

      Но мы их добросовестно забыли.

      Детишек народили – аж троих!

      Всех обучили, и не хуже остальных.

      Теперь лишь изредка появятся на праздник.

      А старший внук – такой проказник! —

      Любитель поскакать на лошади в седле.

      Приехать обещались в сентябре.

      Быть может, погостят недельку,

      Помогут с огородом бабке Нельке,

      Картошки с банками в свой город наберут —

      Награду нашу за крестьянский труд».

      Остановилась лошадь, дышит тяжко.

      Прошли с хозяином в одной упряжке,

      Вспахали, взборонили огород.

      Дай Бог, чтоб не случился недород!

      Распряг Семён свою лошадку,

      Отвёл её, ступая шатко,

      До луга, под ноги глядя.

      Погладил по спине, негромко говоря:

      – Ну, отдохни, лошадушка родная.

      Устала ты, хорошая… Я знаю.

      Два огорода нам осталося пройти.

      Хоть тяжело – другого нет у нас пути.

      Маршрут обратный, до усадьбы…

      Сосед Иван горланит песни, как на свадьбе,—

      Опять останется непахан огород.

      Работать некогда ему, хоть дел невпроворот —

      Четвёртый год на огороде лишь бурьяны.

      Когда пахать, садить – он непременно пьяный.

      По всей округе семена от сорняков летят.

      Такой сосед… Кто будет рад?

      Семён глядит тоскливо, без укора:

      «Опять нажрался… обнимается с забором».

      – Иван! – окликнул пахарь никакущего Ивана.—

      Который день сегодня пьяный?

      – Ни спра-аш-ш-шивай… Си-имён,

      Ни-и…