Тень ушедшего. Джеймс Айлингтон

над головами.

      – Ты знаешь, как он попался? – спросил Давьян.

      – Разводил костер с помощью сути. – Вирр покачал головой, почти незаметно, потому что факелы на стене догорали. – Может, всего-то струйку использовал, но блюститель со щупом оказался на дороге совсем рядом. Вышли старшие, и вот… – Вирр пожал плечами. – Пару часов назад его передали Талену, а Тален решил не затягивать дольше необходимого. Так лучше для всех.

      – Смотреть от этого легче не будет, – буркнул Давьян.

      Вирр придержал шаг, оглянувшись на друга.

      – Аша ведь предлагала тебя заменить. Еще не поздно согласиться, – негромко напомнил он. – Знаю, очередь твоя, но… скажем прямо. Блюстители принуждают учеников на это смотреть, чтобы напомнить, что такое может случиться с каждым. А тебе, всякий скажет, это сейчас ни к чему. Никто не стал бы тебя винить.

      – Нет, – решительно покачал головой Давьян. – Я выдержу. К тому же Лихим ее одногодок, Аша его знает лучше нас. Не надо ей этого видеть.

      – А кому из нас надо? – пробормотал Вирр, однако согласно кивнул и зашагал дальше.

      Они вошли в западное крыло замка и добрались наконец до кабинета блюстителя Талена; дверь его уже была открыта, свет лампы лился в коридор. Давьян опасливо постучал по косяку, заглянул внутрь, и мрачный учитель Олин поманил их войти.

      – Закройте дверь, мальчики, – сказал седой мужчина, ради них вымучив ободряющую улыбку. – Все уже здесь.

      Пока Вирр затворял дверь, Давьян обвел взглядом собравшихся в тесном помещении. Здесь была старшая Сеандра, утонувшая в угловом кресле: самая молодая из школьных учителей, она всегда была весела и улыбчива, но сейчас выглядела усталой, чужой.

      Присутствовал, разумеется, и блюститель Тален, плотно стянувший на плечах голубой плащ, – как видно, мерз. Он молча кивнул мальчикам, вид у него был мрачный. Давьян кивнул в ответ – за три года он так и не привык и все еще удивлялся, что блюститель не наслаждается происходящим. Нелегко было удержать в памяти, что Тален, в отличие от своих соратников по всей Андарре, не питает ненависти к одаренным.

      И, наконец, посреди комнаты, привязанный к стулу, сидел Лихим.

      Пятнадцатилетний паренек был всего годом моложе Давьяна, но сейчас, связанный и беззащитный, выглядел совсем ребенком. Темно-каштановые волосы падали ему на глаза, он повесил голову и не шевелился. Давьян поначалу решил, что пленник без сознания.

      Потом он заметил руки Лихима. Даже крепко связанные за спиной, они дрожали.

      Когда дверь щелкнула, закрывшись, Тален вздохнул.

      – Так, кажется, все готовы, – тихо проговорил он и переглянулся со старшим Олином, а потом шагнул к Лихиму и встал так, чтобы мальчик мог его видеть.

      Все молча сосредоточились на пленнике: тот теперь смотрел на Талена и, как ни старался, не мог скрыть страха.

      Блюститель глубоко вздохнул.

      – Лихим Претар, три ночи назад ты покинул школу без оковы и не связанный четвертой догмой. Ты нарушил договор, – он говорил сухо, но в тоне было и сочувствие. – За это, в