Сын Красного Корсара. Последние флибустьеры. Эмилио Сальгари

полусотня! – рассмеялся гасконец. – А нам теперь придется поработать ногами, потому что завтра утром они вернутся сюда и, когда узнают по нашим следам, что имели дело всего с тремя противниками, пустятся в погоню. Самое время удирать, сеньор граф!

      – Такие-то чудесные прогулки совершаются в Сан-Доминго, – сказал Мендоса. – Я лично предпочитаю прогуливаться по палубе «Новой Кастилии».

      И они пустились бежать так, словно за ними гналась по пятам стая огромных псов.

      Гасконец, обладатель самых длинных ног, мчался с невероятной скоростью вдоль лесной опушки, отступив все же за первые ряды деревьев, из боязни быть замеченным полусотней, оправившейся от неожиданности и снова сформировавшейся для погони.

      – Этот плут поклялся уморить меня! – ворчал Мендоса, сопевший тяжело, словно буйвол. – И долго еще будет длиться эта история?

      Казалось, гасконец наделен невероятной выносливостью и стальными мускулами, так как он ни на секунду не замедлял свой бег.

      Сын Красного Корсара оказался не менее выносливым, у него и скорость была высокой, как будто он давно привык к длинным пробегам.

      Это бешеное галопирование продолжалось около часа, потом гасконец остановился.

      – Возможно, и достаточно, – сказал он. – Полусотня боится больше нас и не осмелится пуститься за нами в погоню, прежде чем не встретит другую полусотню или не разживется собаками, а на это надо время, и мы сможем добраться до виллы маркизы без новых приключений.

      – Но вы же даже не знаете, где мы находимся! – еле выговорил Мендоса, пыхтевший, как кузнечный мех или свежий ночной бриз.

      – Если идти не останавливаясь, можно попасть даже в Париж! – парировал Баррехо.

      – У меня на родине говорят, что все дороги ведут в Рим, – добавил граф.

      – Но не на виллу Монтелимар! – не сдавался Мендоса, бывший, как казалось, в плохом настроении.

      – Вы, приятель, все время ворчите на своего капитана. Это нехорошая привычка, – сказал гасконец.

      – Исправлюсь со временем.

      – Вы, пожалуй, уже стары для этого.

      – Флибустьеры всегда молоды. Испанцы об этом знают.

      – О, я этого не отрицаю, дружище! У вас всегда в груди горит огонь.

      – Только вот ваших ног нет.

      – Ну, так что мы теперь будем делать, дон Баррехо? – спросил граф.

      – Что касается меня, то я бы позавтракал, – сказал Мендоса. – После этой гонки у меня разыгрался акулий аппетит.

      – Пока что удовольствуйся своей трубкой, – посоветовал граф. – Если не поможет, затяни потуже пояс.

      – Хороший совет, – согласился гасконец.

      – Только он никого до добра не доведет, – пробурчал Мендоса. – Вот и займитесь его применением на практике.

      – Вы ничего другого не можете предложить, дон Баррехо? – спросил граф.

      – Могу, давайте ляжем в эти свежие травы и будем отдыхать до утра.

      – А кайманы? – спросил Мендоса. – Совсем недавно вы очень боялись этих животных.

      – Они далеко отсюда, а потом, мы же не будем