Вкус фламинго. С 5 до 40. Мария Хаустова

денёчку.

      – Да мне мамка уж давно купила, он уж сломался несколько раз… – пнул камень на дороге Толстый.

      – А пошли, я тебе запчасти куплю! – подмигнул Санька.

      – Слушай, запчасти ещё не привезли, но там в одном подарочном наборе брелок классный…

      – Прямо в наборе?

      – Да…

      – Внутри? – воодушевлялся сложностью нового задания Сашка.

      – Ну-у…

      – Вот ерунда! Пошли! Только мы должны сработать в паре!

      – А как?

      – Ты будешь отвлекать! Ну, не знаю… Попроси что ли шариков надувных, повыбирай их подольше… Ну?

      В магазине готовились к празднику – Дню посёлка – повсюду стояли подарочные наборы, по-разному упакованные и собранные тоже по-разному. Толстый кивнул в сторону, где лежало то, что было нужно именно ему, и отправился к кассе.

      – Здрасьте, Наталья Фёдоровна, мне бы шариков надо, штук десять. Клуб пойду украшать помогать, – обратился Русик к продавщице.

      Сашка оглядывал наборы: посуда, косметика… Вот… Вот он! Тот самый! С брелком! Ничего себе, Толстый захотел – это ж книжечка! Настоящая металлическая книжечка! Лезвие «Нева», специально сломанное на два половины, волшебным образом выпало в ладонь из рукава голубой рубахи.

      – А концерт-то во сколько? – слышался разговор Толстого с 40-летней дамой.

      – Так, Санька, ты чего там делаешь? Поставь сервиз на место! Все тарелки мне перебьёшь! – заметив, что Александров долго крутит в руках набор, крикнула продавщица.

      Санька спокойнёхонько поставил всё на место. Наталья Фёдоровна смерила взглядом подарок, выставленный на продажу, и, убедившись, что с ним ничего не случилось, снова посмотрела на Толстого.

      – Да ещё и не знаю, – подавая 50 копеек за шарики, говорил Русик. – Наверно, на плакате напишут…

      – Ну, счастливо, Русланчик, – сказала на прощанье знакомая его матери.

      «Вот, – подал на зеленеющей лужайке прямо у магазина Сашка тот самый брелок. – Со слюдой пришлось помучиться, конечно. Шелестела – зараза – но ничего. Держи. Я посмотрел – она даже раскладывается! Обалдеть!»

      Толстый чуть не запрыгал от радости и хотел уже расцеловать Саньку, но придумал более интересный способ отблагодарить друга.

      – А пошли на карьер! У меня удочки там припрятаны!

      – Серьёзно?! Конечно, пошли!

      ***

      Глубокое озеро, вырытое ещё в годы войны, давно обросло зарослями и легендами. Тут запрещалось нырять. Потому как можно было стукнуться головой о церковь, которую, по мнению старожилов, тут когда-то затопили немцы. Правда это или нет, никто не знал, но и проверять не решался – страшно.

      – Ну, где моя удочка? – торжественно спросил Александров.

      – Ща принесу, – скрылся в синих трениках за кустами ивы Русик.

      «У меня не клюёт», – ныл Толстый. «А у меня пятая уже, – зажимая во рту сигарету, снимал с крючка сорожинку Санька. –