Разлом. Лариса Ханкишиева

машину у обочины. Это не везде разрешалось. Я знала пару небольших стоянок, но правила часто менялись, и я не была уверена, что выберу правильное место для остановки. Я также не хотела лишний раз выходить из машины, потому что опасалась, что она просто не заведется в следующий раз. Все же, подъехав к первому узкому каньону, называемому в местных традициях щелью, я не удержалась и вышла из машины, оказавшись вблизи от спуска на пляж. Надо заметить, это всегда было довольно опасное место для желающих попасть к морю. Почти вертикальная металлическая лестница со скользкими наклонными ступенями и шатающимися перилами исчезала из виду под кручей. Колючие ветви растущих на склоне кустарников во многих местах преграждали путь. Только сумасшедший альпинист рискнул бы проделать спуск и подъем по такому опасному сооружению. Дело в том, что этой лестницей уже давно никто не пользовался. Это было заброшенное место, куда ни местные, ни отдыхающие никогда не заглядывали. Исключение составляли студенты и люди с сомнительной репутацией. Тем не менее, именно здесь, в щелях у скал и кромки пляжа, происходили самые вожделенные сборища молодых людей. Я и сама когда-то засиживалась у костра, вращая над огнем подгоревшую колбаску в компании таких же молодых и неуемных под шелест волн и звон гитары. Это было давно, но даже тогда не тот путь открывался мне, я там была чужой. Мой путь всегда – «один на один»!

      Тому, зачем я полезла вниз по той крутой лестнице, наверное, вообще не существовало объяснения. Здесь сработал простой довод: есть я, и есть спуск к морю, следовательно, необходимо совершить целенаправленное действие и получить результат! Так я и поступила и после некоторых мытарств оказалась у подножия склона.

      «Пройдусь по пляжу до второй щели, и если их там нет – поеду домой», – подумала я и побрела вдоль берега моря. Штормило. Волны набегали на песок, но дул приятный бриз, и я радовалась случаю побродить одной под шум прибоя. Мне стало легче, я почти освободилась от теснивших меня призраков разгоравшихся где-то роковых страстей. Море меня успокоило. Я обогнула неглубокий врез фьорда первой щели и вышла на участок пляжа, где гряда отдельных скал уходила в море. В легких сумерках очертания глыб-великанов напоминали удаляющихся в морскую даль призраков. «Я с вами, мореходы!» – усмехнулась я про себя, разглядывая их согбенные спины. Мне даже показалось, что какая-то тайна легла между нами, какой-то сговор повис в синеве. Во время отлива вдающийся в море скальный мыс можно обойти по сухой гальке и песку. Даже сейчас, когда прилив усилился, еще можно было проскочить ту брешь между морем и сушей.

      Я решила заглянуть во вторую щель, фьорд, который острым клином врезался в береговой склон, пройтись немного в поисках кострища и до наступления сумерек подняться наверх. В темноте попытаться проделать такое было бы явным безумием! В этот раз место костра было разрушено и засыпано галькой, о чем позаботились сотрудники береговой службы. С некоторых пор здесь запрещено жечь мусор и сухие ветви без каких-либо видимых причин.