Разлом. Лариса Ханкишиева

скал – мои единственные ориентиры. Я немного проплыла брассом и остановилась, соображая, где можно было начинать нырять. Для старта я слегка погрузилась с головой в воду и открыла глаза. Ничего кроме мутной воды я не увидела. Вообще я плохой ныряльщик: при небольших глубинах мне иногда удавалось доставать до дна, но здесь, на глубине, в неспокойном море, мои шансы были невелики. Еще немного покрутившись, я решила, что уже нахожусь в надлежащем месте: ящик должен быть где-то здесь! Я вдохнула порцию воздуха и сделала неуклюжий кувырок под воду. Водная масса затащила меня на глубину. Я почувствовала это, оказавшись полностью во власти морской стихии. Я вновь открыла глаза. В темном полумраке тусклыми бликами прыгали валики поднимающейся со дна воды. Они закручивались в косые трубки, вытягивались и распадались на округлые сегменты. Я выскочила на поверхность, отдышалась и повторила свой нырок. Вторая попытка принесла мне немного больше успеха. Я смогла разглядеть часть донного рельефа, покрытого осадками, и глыбы, ускользающие вглубь под откос. Мне даже привиделся какой-то светлый выступающий предмет, находящийся чуть в стороне от того места, где я ныряла. Воздух закончился, и я размашисто погребла на поверхность. Мне пришлось отдохнуть, я отрывисто дышала, уши были забиты водой, а в глазах мельтешила какая-то муть. В какой-то момент я даже решила прекратить свои безрезультатные попытки. Труд ныряльщика был тяжек. Я без сил болталась на волнах, пока не решила продолжить свой поиск.

      Я ныряла снова и снова, потеряв представление о времени. Судя по всему, было уже поздно. Даже в летний вечер сумерки почти полностью нависли над морем, и только на горизонте, как след минувшего дня, оставалась тонкая светлая полоска, как порез между небом и морем. Я уже видела контейнер на дне. Его светлый металлический корпус выделялся на фоне темных скальных выступов. Я подумала, что надо торопиться. Ночь здесь, на юге, наступает быстро. В полной темноте мне не выбраться отсюда, а остаться ночевать – опасно!

      В одну из попыток ухватиться за сундук мне удалось не только коснуться его поверхности, но и рвануть на себя рукоять крышки. Застрявший на донном уступе контейнер находился в наклонном положении. Очевидно, при ударе о водную поверхность его сильно тряхнуло. Поэтому когда я потянула на себя рукоять крышки, она просто отвалилась, оставшись болтаться на одной петле. Я сделала еще рывок вниз и ухватилась за край открывшегося контейнера. Он был обит широкой пластиковой лентой, местами порванной и частично припаянной к выпуклой поверхности внешней части крышки-дверцы. Внутри ящика лежали какие-то крупные свертки, также запаянные в толстый пластик. Из последних сил я рванула на себя самый верхний из них, и он, поддавшись, выскользнул наружу. Пока я гребла наверх, я почти не чувствовала тяжести пакета, возможно, потому, что вообще потеряла чувствительность. Вынырнув на поверхность, я огляделась и, наметив курс на ближайшую скалу, из последних сил начала грести одной рукой, вцепившись