Почему такое имя?. Владислав Крапивин

зажечь огонёк, который бы помог кому-нибудь.

      Когда стемнело, он украдкой взял свой фонарик и вышел на улицу. В переулке горела на столбе лампочка и светились окна. За рекой переливалась целая тысяча огней. Красные и зелёные огни горел у причалов, где стояли буксиры, катера и самоходки. Далёкий самолёт пронёс над городом три цветные сигнальные лампочки… У каждого был свой огонёк, и никому, видно, не нужен был фонарик мальчишки.

      И вдруг сразу исчезли все огоньки, потому что глаза Тоника закрыли чьи-то маленькие тёплые ладони. Тоник мотнул головой и сердито обернулся. Рядом стояли Римка и маленький Петька, и в руках у Римки был небольшой узелок.

      – А мы картошку печь будем, – сказал Петька. Тоник толкнул ногой с обрыва обломок кирпича и слушал, как он, падая, шуршит в бурьяне.

      – Ну и пеките, – ответил Тоник.

      – Антон-горемыка, – вздохнула Римка. – Ты, что, сильно тогда брякнулся, да?

      – Тебе бы так, – сказал Тоник.

      Римка покачала узелком.

      – Мы на костре будем картошку печь. Из сухой травы огонь разведём.

      – Из травы! Там щепки есть на берегу…

      – А тебя отпустят? – спросила Римка.

      – Маленький я, что ли…

      Они уже стали спускаться по тропинке, когда Тоник всё-таки решил спросить:

      – А он чего не пошёл?

      – Тимка-то? Дома его нет, – объяснил Петька.

      – Мы проходили мимо, – сказал Римка, – да у него в окне темно. Может, спит уже.

      – Ну и что же, что темно, – пробормотал Тоник. Он подумал, что, наверное, Тимка лежит на кровати и смотрит в синее окно на далёкие заречные огоньки. Всё-таки плохо, если поссоришься, да ещё зря.

      – Может, он и дома, – вздохнула Римка. – Вы не помирились, да?

      – Мириться ещё… – сказал Тоник. Он остановился, подумал немного и полез наверх.

      Скоро все трое были у Тимкиного дома.

      – Постучи в окно, – велел Тоник Петьке.

      – Ну да, – сказал Петька. – Лезьте сами. Там крапива в палисаднике во какая.

      Тогда Тоник вытащил из кармана фонарик. Он включил его и так повернул стекло, что свет падал узким лучом. Тоник направил луч в окошко и стал нажимать кнопку: три вспышки и перерыв, три вспышки и перерыв…

      Свет жёлтым кружком ложится на занавеску за стеклом и золотил листья герани на подоконнике.

      И вот, наконец, ярко вспыхнуло в ответ Тимкино окно.

      2. Айсберги проплывают рядом

      О том, что к ним кто-то приехал, Тоник узнал ещё в коридоре. На вешалке висела рыжая собачья доха в бисеринках растаявшего снега, на полу лежал брезентовый тюк и стоял большой потёртый чемодан.

      Тоник всегда радовался гостям. Но сегодня ни гость, ни даже мысль о том, что завтра воскресенье, не улучшили настроения Тоника. Поэтому он равнодушно поздоровался с высоким лысоватым человеком в сером свитере и даже не стал никого спрашивать, кто этот человек, и зачем приехал.

      – Отметки, что ли плохие принёс? – поинтересовался папа, когда Тоник нехотя сел к столу и начал царапать вилкой клеёнку.

      – Отметки-то хорошие… – вздохнул Тоник и положил