Инстинкт Зла. Вершитель. Марина Суржевская

вдруг сглотнул, словно ему нечем стало дышать, положил ладонь на шею. Посмотрел на Дагервуда со злостью и, резко развернувшись, вышел.

      Я удивленно повернулась к хозяину дома. Дагервуд молчал, рассматривая меня.

      – Кто это был? О чем он говорил? Какая еще семья? – не сдержалась от вопросов.

      Но Дагервуд на них не ответил.

      – Как долго вы принимаете мелоний?

      Я помрачнела. Говорить об этом совсем не хотелось.

      – Мне кажется, вас это не касается, – пробормотала, отворачиваясь. Дагервуд досадливо поморщился.

      – Виктория. Вижу, вы не поняли меня с первого раза. Я спрашиваю – вы отвечаете. Я приказываю – вы подчиняетесь. Молча. Без вопросов и возражений. Вам ясно?

      Я сжала кулаки. Я говорю «ап» – вы прыгаете? Я что, цирковая собачка? Черт, кому я продалась в рабство? Психованному доминанту с манией величия? Да что он о себе возомнил?

      Мысли пронесли в голове, и я даже открыла рот, уже готовясь их озвучить. Но перед глазами встал Рик, таким, каким я видела его перед уходом: бьющееся на кровати привязанное тело, белое восковое лицо, безумный взгляд… и вой. Совершенно дикий, нечеловеческий вой.

      – Два года – точно, – буркнула хмуро. – Он помогает мне уснуть. И избавляет от…кошмаров.

      О том, что кошмары бывают и наяву, я умолчала.

      – Кто назначил препарат?

      – Врач, – я пожала плечами. – В клинике.

      Дагервуд смотрел в упор. И снова это чувство не взгляда, а прицела, словно в заснеженное окно, словно в ночь, что пугала меня до дрожи.

      – Что случилось с вами? Откуда ваши фобии?

      – Я не знаю.

      – Снова врете?

      Я вздернула подбородок и твердо уставилась ему в глаза. Нет, я не буду бежать, дрожа от ужаса. Хватит с меня. Хочет правду? Пусть получает!

      – Я не вру, я не помню, – усмехнулась ему в лицо. – Мои воспоминания начинаются в клинике. Я помню лишь последние два года своей жизни.

      – Вы не помните жизнь до клиники? Родителей?

      – Нет, – пожала плечами, надеясь, что выгляжу не слишком жалко. – Мне сказали, что родители отказались от меня. А воспоминания… Вероятно, моя память решила, что там слишком много всякой дряни, и решила избавить меня от хлама. Так сказать, жизнь с чистого листа. – Рассмеялась, хотя вышло не очень весело. – А может, я все забыла от тех лекарств, которыми меня пичкали. Или еще от чего-то. В любом случае, я благодарна своей амнезии. Знаете, мне совсем не хочется все это вспоминать, говорят, это не очень веселая история.– Я посмотрела с вызовом. Лицо Дагервуда ничего не выражало, и понять, как он относится к моему рассказу, было невозможно.

      Впрочем, как к нему можно относиться? Конечно, с неприязнью. Но плевать. Единственный, чье мнение важно, это Рик. А все остальные пусть катятся к черту!

      – Так что не могу вам помочь, – развела я руками.

      Дагервуд помолчал, а потом повернулся к двери.

      – Думаю, вам пора познакомиться с вашими обязанностями, Виктория. Следуйте за мной.

      Глава 5

      Я ожидала, что мы пройдем