Ну ты мужик или нет? Сборник рассказов. Наталья Волохина

разбой, а мордушку я дома забыл.

      – Ты ж говорил, что взял!

      – Это я мормышку взял, а мордушку забыл.

      – Так лови мормышкой!

      – Мормышка – это наживка, а мордушка – сетка на палке.

      – Может, бармаши, – блеснула я знанием рыбацкой терминологии.

      Иван засмеялся.

      – Чего ты смеешься? Я с дядей в детстве на рыбалку ездила, он ещё какими-то бармашами ловил, – пробурчала обиженно.

      – Все. Всю рыбу распугала. Сворачиваемся.

      – Это ты своим смехом рыбу распугал, – все еще делая вид, что сержусь, парировала я.

      На самом деле, именно этого и добивалась. Давно уже было пора выпивать, закусывать, главное, песни петь у костра. А какие песни без Ивана. Но вопрос непродуктивности рыбалки без клева тоже волновал.

      – В рыбалке главное не рыбу поймать, а сам процесс, – толковал Ваня. – Вот, сижу я на берегу, ни о чем не думаю, любуюсь природой – погодой, удовольствие получаю.

      – Ага! Что ж тогда у Антонова нервный срыв случился, когда рыба сорвалась? Неделю ходил с растопыренными руками, всем показывал, какого размера зверюга ушла.

      – Ну, рыба, конечно, тоже важно, – примирительно бубнит Ванюша.

      Антонову не хватает Иванова философского спокойствия. Он рассказывает о рыбалке и зеленые глазищи фосфорически светятся, как у кота, почуявшего рыбу, так и кажется – сейчас заурчит, завоет утробно. Если долго не удается выбраться к ближайшему водоёму, Антонов ностальгирует, как поручик Голицын о родине.

      – Сон видел, – рассказывает он мне во время романтической прогулки.

      Как нормальная девушка я жду чего-то сентиментального.

      – Рыба, – печально роняет он.

      – Что рыба?

      – Рыба снилась, много рыбы. Здоровенная такая, – оживляется Антон (прозвище его), – полная лодка. Я взял одну померять, она как забьется и хвостищем хлесть по руке! Проснулся – на коже засечка осталась и рыбой пахнет. Не веришь – посмотри!

      Действительно виден какой-то старый шрам.

      – Как думаешь, к чему это? – с надеждой вопрошает он.

      – Тебе, как сценаристу, положено знать – рыба всегда снится к беременности. Не думаю, что в твоем случае это возможно, потому теряюсь в догадках, – мстительно заканчиваю я.

      Одержимость рыбной ловлей несколько раз чуть не стоила ему жизни. Как-то летом, он в надувной резиновой лодке, уплыл вниз по течению на вечерний клев. Стемнело, все наши рыбаки собрались, только Антонова нет. Прошли по берегу, покричали, поаукали – нет. Выпили – закусили, стали планировать поисковую операцию. Вооружились фонарями и к реке. Тут-то он и появился. Мокрый, злой как черт, непривычно молчаливый. Только после третьей рюмки рассказал, что к чему. Не знаю, каким уж там мистическим образом лодка прохудилась, а он – на середине реки. Темно уже, плыть надо против течения. Оказался в воде, но снасти и лодку не бросает. Попал в водоворот, стало затягивать…

      – Вся жизнь, за один миг перед глазами пробежала: я маленький, в белой рубашонке по траве бегу, мама,