Повесть об Анне. Владимир Олегович Яцышин

Неделю? Полторы?

      – Неделю… – подняв кверху глаза, подумала Аня. – Или полторы.

      – Ясно. Ну что ж, рассказывай. Как дела?

      – В целом все в порядке… Стесняюсь спросить, а ваши?..

      – Как у нас обстоят дела с настроением, Аня?

      – Хорошо.

      Станислав Сергеевич постучал пальцем по столу, постарался улыбнуться.

      – Света говорит, что позавчерашняя гроза никак на тебя не повлияла. Это уже наш небольшой успех, правда?

      – Гроза? – улыбнулась Анна. – Ах да, гроза… Да, Станислав Сергеевич, спала как в детстве.

      – Рисуешь?

      – О да.

      – Вдохновение присутствует? – слегка засмеялся доктор.

      – В полной мере, – усмехнулась Анна.

      – Завтра у нас с тобой некоторые тесты, – серьезно произнес Станислав, – я бы рад сказать тебе больше, но сам не знаю, что там за тесты. Доктор Охрименко подготовил их специально для тебя.

      – Охрименко, – задумалась Анна. – Это который…

      – Который что?

      – Который в белой рубашке?

      – Многие здесь в белых рубашках, – засмеялся Станислав Сергеевич, во время смеха глаза его становились маленькими, а лицо безмерно добрым. – И Охрименко в рубашке, и я, как видишь.

      – Хм, – задумчиво улыбнулась Анна, в ее глазах появился загадочный огонек, который не очень нравился профессору.

      Он подвинулся слегка ближе к столу и пристальней посмотрел на Анну. Ее головка слегка наклонилась вперед и, подняв на него свои глаза, она начала терять растерянность, взгляд начинал наполняться уверенностью.

      – Что, Анна? – напряженно и внимательно произнес врач.

      – Многие здесь в белых рубашках…

      – Да.

      – Но, как говорится, можно было взять и свежую, – улыбка Ани не сходила с лица. – Для чего экономить, их ведь и так несколько десятков. Верно, доктор?

      Лицо Станислава Сергеевича побледнело, его пепельная бородка, скрывающая губы, задрожала от удивления и гнева. Он растерянно заморгал глазами, и быстро собравшись с мыслями, решил что-то произнести, но мысли отскакивали от языка куда-то внутрь, так и не превращаясь в речь.

      – Грозу я перенесла отлично, здесь вы правы. Но не все переносят ее хорошо, правда, профессор? Что вам мои дела, я ведь лечусь. Вроде как, поговаривают, что успешно… Расскажите лучше, как ваши дела? Как дети?

      – Выйди, – сквозь зубы процедил Станислав, закрыв глаза. – Отправляйся в свою палату. Завтра на два часа, в терапевтическом, у тебя тестирование. Не забудь и будь вовремя. Отправляйся в палату, Аня.

      Анна встала, надменно вздернув голову, направилась к двери. Выражение лица ее выражало глубокую обиду. Дверь за ней закрылась. Станислав Сергеевич глубоко вздохнул, снял очки и протер глаза. Руки немного дрожали. Он потянулся рукой к дверце маленького канцелярского шкафчика, достал оттуда бутылку коньяка и рюмочку, налил себе немного и выпил. Затем спрятал бутылку, поднял трубку служебного телефона и набрал короткий номер.

      – Света? Войди ко мне в кабинет.

      Света знала этот тон. Таким голосом главный врач обычно говорил, если