140 бесед с Молотовым. Второй после Сталина. Феликс Иванович Чуев

22 июня 1941 года, а скорее почему не раньше?»

      – Правильно, правильно.

      – «…Если бы не трудности, созданные нам итальянцами, и не их идиотская кампания в Греции, я напал бы на Россию на несколько недель раньше…»

      – Ну, надо было.

      – «…Наша главная проблема сводилась к тому, чтобы удержать Россию по возможности дольше от выступления, и меня вечно терзал кошмар, что Сталин может проявить инициативу раньше меня…»

      – Конечно, в этом тоже был известный вопрос, – соглашается Молотов.

      – «…Мы можем с уверенностью предсказать, каков бы ни был исход войны, Британской империи пришел конец. Она смертельно ранена. Будущее британского народа – вымереть от голода и туберкулеза на своем проклятом острове…»

      – Да, это он мне сам говорил. В таком роде он и говорил: «Какой-то проклятый остров…»

      – А вы допускали такое, что если не они, то мы первые начнем?

      – Такой план мы не разрабатывали. У нас пятилетки. Союзников у нас не было. Тогда бы они объединились с Германией против нас. Америка-то была против нас, Англия – против, Франция не отстала бы.

      – Но тогдашняя официальная доктрина была: воевать будем на чужой территории, малой кровью.

      – Кто же может готовить такую доктрину, что, пожалуйста, приходите на нашу территорию и, пожалуйста, у нас воюйте?! – говорит Молотов. – Военный министр скажет: «Приходите к нам!» Конечно, он будет говорить: «Малой кровью и на чужой территории!» Это уже агитационный прием. Так что агитация преобладала над натуральной политикой, и это тоже необходимо, тоже нельзя без этого.

      – Гитлер говорит: «Нам нужно только одно – отказаться признать себя побежденными, ибо для германского народа сам факт продолжения независимости, существования – уже победа. Этого одного будет достаточно для оправдания данной войны, которая окажется не напрасной. В любом случае ее нельзя было избежать. Враги германского национал-социализма навязали ее мне еще в январе 1933 года…»

      А начинает он вот с чего: «Если мне суждено погибнуть, то пусть погибнет и немецкий народ, потому что он оказался недостойным меня».

      – Эта его фраза известна. Довольна глупая, – говорит Молотов.

      – Как Сталин относился к Гитлеру как к личности, как его оценивал?

      – Сказать «недооценивал» – это было бы неправильно. Он видел, что все-таки Гитлер организовал немецкий народ за короткое время. Была большая коммунистическая партия, и ее не стало – смылись! А Гитлер вел за собой народ, ну и дрались немцы во время войны так, что это чувствовалось. Поэтому Сталин, как человек хладнокровный при обсуждении большой стратегии, он очень серьезно относился к этому делу.

      06.12.1969, 09.07.1971, 31.07.1972, 08.03.1974, 14.01.1975, 24.05.1975, 16.08.1977, 24.07.1978, 04.11.1978, 01.07.1979, 09.01.1981, 21.10.1982, 11.03.1983, 16.06.1983

      Пошел принимать Шуленбурга

      …Спрашиваю у Молотова:

      – Я перечитывал «Воспоминания и размышления» Жукова, и для меня все-таки не совсем ясна ситуация 22 июня 1941 года. У него сказано: «Примерно в 12 часов ночи командующий Киевским военным