Юнайтед. Роман. Александр Лобанов

Зорге

      От метро «Полежаевская» до горчичного шестиэтажного дома с висячими балконами было ровно шесть минут убыстрённой будничной ходьбы. Не зная для чего, Артём специально несколько раз проверил это по часам. Обычно он приезжал ранним утром, когда по тротуарам семенили вереницы сонных школьников. На всех детях он подолгу задерживал взгляд. За год укрепилась гадливая ассоциация улицы Зорге и всего района со множеством детей, множеством мальчиков и девочек в переулках.

      Сейчас, в летние каникулы, детей с ранцами не было. Белоснежная школа с российским триколором на стене стояла тихая и пустая. Артём шёл по затенённым листвой дворам. Единственный школьного возраста паренёк ему попался уже возле подъезда – тот сидел в наушниках на лавочке, уткнувшись в экран гаджета.

      Артём по привычке поднял глаза на окна второго этажа – шторы закрыты, форточки откинуты, как альбомные листы. Набрал на домофоне номер квартиры:

      – Кто там?

      – Полиция!

      – Бля-я-я…

      Домофон приветственно запиликал, пропуская Артёма.

      Собираясь ехать за кассой, он всегда делал предупредительный звонок за несколько часов. Узнавал у Марата Сухоручки, есть ли в квартире гость – хотя в понедельник утром это было маловероятно, – а если есть, то во сколько уедет.

      Артём, бывало, сталкивался на лестнице с гостем лицом к лицу. В основном это были кавказцы – хмурые, щетинистые, с лениво-размашистой походкой, утомлённо сопящие. Не без любопытства Артём оборачивался на них, представлял под джинсами или спортивными штанами разгорячённую и натруженную тазовую часть, гадал, к кому приезжал гость. К Соне? К Эмме? К Стеф? Если к Стеф, то знал ли он изначально, что Стеф – MtF-транссексуал?

      Сегодня гости не встретились – последний уехал до восхода солнца. Из приоткрытой двери выглядывало худое смуглое лицо Марата:

      – Давай быстрее, Тём, здорово.

      Обменявшись с Артёмом вялым рукопожатием, Марат повернул в замке ключ и поплёлся на кухню, визгливо шаркая босыми ногами по линолеуму. Он и здесь, в квартире, день и ночь ходил в парадной белой рубашке, которая у него была одна-единственная, и в неглаженых чёрных брюках. Артём оставил сандалии на почтительной дистанции от цветастого нагромождения женских туфель, небрежно бросил на полку перед зеркалом солнечные очки и пошёл за Маратом.

      Кухонный стол был заставлен рыжими от кофейного налёта чашками, пустыми бутылками и банками из-под алкогольных энергетиков. На засаленной стене, в пяти сантиметрах над самой высокой из бутылок, висела крошечная бумажная икона, криво прилепленная квадратиком изоленты. Единственный свободный от хлама островок на столешнице занимал ноутбук с белёсой от грязи клавиатурой.

      – Интернет-то у вас тут хороший? – участливо спросил Артём.

      – Мне любой сойдёт. – Марат сгорбленно сидел на табурете и смотрел в одну точку на экране. – Водка, сука, кончилась вся. Может, кофейку?

      – Не, спасибо, лучше бы