Поговори со мной. Артём Сергеевич Алексеев

подошве. Мое дело поменять набойку, зашить задник. Почистить и натереть обувь воском так, чтобы можно было ослепнуть на солнце. В этом нет ничего особенного.

      – Но ведь к вам приходят не только за этим! Вы даете людям надежду.

      – Неужели? – удивился он. – Что делают с любимыми сапогами, которые неудачно порвали? Несут сразу в ремонт, слезно умоляют поставить заплатку, зашить. Да всё, что потребуется, лишь бы вернуть жизнь. И вот обувь как новая. Разве что выдают изломы от времени. Что теперь? Сначала люди аккуратны, терпимы, но после, забыв обо всем, пускаются снова по лужам, валяют в грязи, чистят раз в месяц. Безжалостны, как и прежде. Пока не убьют сапоги совсем. И зачем мне тогда тратить время на бессмысленную работу? Обувь не всегда и не только бездушный кусок кожи, перетянутый шнурком, прошитый, проклеенный, принявший идеально форму ноги. Это образ жизни, мышления, зеркало нашей души. Сразу видно, какой человек внутри.

      – Получается, вы не беретесь за обувь, которая сильно изношена, нелепо порвана? Но ведь это ваша работа! Вам платят за нее!

      – Ты путаешь благородную старость с безрассудством молодости. Первая требует уважения и трепетного отношения, второе – хорошей взбучки. Но какой бы случай ни был, вернуть жизнь туда, где ей больше не место, я не могу. Увы, не волшебник. Пойми, люди приходят со своей болью и ждут от меня совета. А я говорю, как есть: о ржавых гвоздиках и прогнивших нитках в подошве, о сломанных, лопнувших, неравномерно стертых каблуках, о тошнотворном запахе. Я ничего не даю, лишь возвращаю отремонтированную обувь. Талантлив как раз тот, кто не приходит вновь…

      -10-

      Ты никогда особо не верила в любовь. Это в книжках встречают сказочных принцев и живут потом счастливо тысячу лет. Но реальность совсем не похожа на приторно-сладкие сказки. Она предательски сурова и в последнее время стала такой предсказуемой. До бесцеремонного взгляда, брошенного при встрече, откровенных фраз, произнесенных дрожащим голосом. До тошнотворно-одинаковых обещаний и омерзительно холодных объятий. До одинокой точки в последнем сообщении посреди ночи.

      Прожитые годы душили примерами правильной жизни. Казалось, каждый прохожий мечтал надеть на тебя кандалы собственного счастья, запереть в клетке, сплетенной из его несбывшихся мечт. Навязать, придавить, раздавить тянущимся с самого детства ворохом нерешенных проблем, которым было не место в твоей жизни. Зачем повторять кем-то пройденный путь, когда есть свой, полный смысла и солнца!

      Тебя всегда окружали мужчины. Одни сорили деньгами, чтобы добраться до хрупкого тела, другие не жалели слов, пытаясь найти дорогу к душе. А ты, улыбаясь, говорила всем «Нет!». Странная, чокнутая, взбалмошная. «Ага! Стерва!», – добавляла, смеясь. И дело даже не в пачке купюр на столе, оставленной утром для трат. Не в звоне ключей каждый вечер за дверью. И страсть к алкоголю можно простить. Ты, как могла, объясняла, но слушать никто не хотел. Проще быть верной себе, оставшись одной. Без компромиссов, жалости, слез.