Дом №12. Александр Олейников

времена: эти добавки были сами по себе экстрактами древних растений, которыми пользовались еще, согласно летописи, воинственные кельты для волхования, и обладали дурманными свойствами, а помимо этого еще и целебными.

      Раствор и примеси, соки и прочие экстракты, выпаренные и выделенные из этих растений и преобразованные весьма тайным способом в некое снадобье или зелье, могли заставить человека уверовать в то, чего не было и в помине. Они извращали его рассудок и давали ему увидеть все то, чего быть не может, и то, что здравый мозг его никак не мог возжелать, а вот зато все низменные и подлые глубины его сознания еще как могли.

      Они наделяли человека ощущением полного осознания над окружающей его средой, но в то же время усыпляли его бдительность и внимание; они давали ему плоды и фабулы таких желанных реалий, что человек, находясь в действительности всего то во сне, забывал об том и начинал верить в действенность происходящий с ним событий; он чувствовал вкус и телесные наслаждения, страх, боль, радость и все прочие чувства; он уставал но был бодр, он был силен но изнывал от усталости.

      Одним словом эти алхимические ингредиенты испокон веком считались таинственными и дьявольскими, а за их использованиетогдашние вассалы объявляли человека нечистым, признавали его колдуном и и отлучали от церкви, после чего сжигали на кострах. То есть даже еще во времена писания «Молота ведьм» у многих травниц находили все те же отравляющие экстракты.

      Но тем не менее, окончательно в нашем мире ничего не может пропасть, так как не смогли окончательно исчезнуть и эти травы. Поэтому и теперь, как полагают многие, эти рецепты и экстракты попали в руки к тем самым контрабандистам и крупным поставщикам опия, находящимся в Голландии, и сбываются лично в руки Тенетникову по морю, сюда, в Петербург.

      Вот, пожалуй, что можно сказать об этом товаре.

      – И полно! – Вмешался вдруг Гаврилов, как бы проснувшись. – Вишь как они на тебя то уставились, им этот опий сейчас дай с запретными травами, да ведь они и не откажутся.

      – Нет, Архип Савельевич, ужели так делается? Уж позвольте мне досказать. – Отвечал ему Назаров и тут же продолжил историю.

      Так вот, появился этот Тенетников теперь у нас в Петербурге и учредил курильню по вышесказанному адресу, и, знаете что, вот если бы сейчас наш этот самый автократ объявил бы на весь Петербург, что готов принять к себе на прием любого желающего, то и тогда бы было очереди меньше, чем она бывала у Тенетникова. Да, невероятно актуальным стал его опий: люди, позабыв обо всем, сломя голову бежали в курильню продавали и отдавали все, чтобы хоть разок успеть и попробовать одну такую дозу опия, чтобы хоть раз в жизни то испытать то счастье, познать силу мысли и величие духа. А те, кто уже пристрастился к этому опию, то мало об нем упоминал да и вообще начинал вести себя странно.

      Все потребители этого опия становились подозрительными и какими-тотихими, уходили из дома в курильню и много дней их нигде не было