Путешествие белой медведицы. Сьюзан Флетчер

возразил я.

      Взрыв смеха. Толчок – и вот я на полу, устланном камышами.

      Я подобрал котомку, закинул её на плечо и поднялся.

      Толпа в трактире становилась всё более пьяной и неспокойной. Некоторые моряки по-прежнему танцевали, но даже не пытались двигаться в ритме музыки; они раскачивались, спотыкались и кружились. Я юркнул в сторону, чтобы не попасться на глаза жестокому головорезу, но тут же врезался в другого, ненароком выплеснув эль из его кружки. Моряк замахнулся и крепко выругался, а я поспешил раствориться в толпе.

      Почему доктор не возвращался? Он ведь сказал «тотчас же». Сколько времени прошло с тех пор?

      Я пошёл к лестнице, где в последний раз видел доктора. Пробираясь между моряками, я внимательно смотрел по сторонам и следил за тем, чтобы меня не толкнули и не затоптали. Почти дойдя до лестницы, я заметил знакомое лицо.

      Хаук.

      Он вернулся.

      И другой – худой с фонарём – тоже.

      Я вспомнил: Хаук отправляется в Лондон. А это значит, нам ещё, возможно, придётся с ним встретиться… но только не сейчас.

      Я выскочил на лестничную клетку и побежал наверх. Лестница оказалась узкой и тёмной, с крутыми неровными ступенями и без поручней. На полпути я обернулся.

      Никого. Отлично.

      Лестница привела меня на второй этаж. В конце длинного тёмного коридора я различил приглушённый свет, исходивший из слегка приоткрытой двери. Голоса. Двое мужчин в комнате о чём-то горячо спорили, и, кажется, один из этих голосов принадлежал доктору.

      Медленно, на цыпочках я приблизился к двери, чтобы расслышать их разговор.

      – Я не могу просить его об этом! – сказал доктор.

      – Почему нет-то? Если он уводит еду из-под носа у моих работяг-моряков, он должен её заслужить. И мне нужны доказательства, а не твоё дурацкое чутьё.

      – Он ни за что не согласится, Рольф. Мы его упустим.

      – Ну, тогда просто возьмём его. Не спрашивая.

      – Так не получится. Если его принуждать, от него не будет никакой пользы. Он не только не успокоит, медведицу, но и разозлит ее ещё больше.

      – Ха! Да он в отчаянии. Беглец, говоришь? Без пенни в кармане? Кстати, кому-то всё равно нужно будет застёгивать на ней шлею. Зверолов сказал…

      Голос стал тише, и теперь я слышал только неразличимый низкий гул.

      Я подкрался поближе и оказался прямо за дверью. Сердце бешено колотилось и как будто хотело выскочить из груди. Беги, беги, беги. Но я должен был дослушать.

      – …может покалечить его, – заметил доктор.

      – Что ж, если это произойдёт, мы будем знать наверняка, что мальчишка нам не нужен.

      – Если она покалечит его, он не будет нужен никому.

      Звучало не очень вдохновляюще. Я хотел было уйти, но тут ударился ногой обо что-то твёрдое. Это оказался ночной горшок. Он с грохотом покатился по коридору, и всё его содержимое расплескалось по дощатому полу.

      – Кто там? – раздался командный голос.

      Я побежал. За моей спиной послышались