Враг мой: Сокол для Феникса. Ай Риш

разговор.

      – О-о-о, – распахнула глаза Маришка, кивнув в сторону. – Глянь, Алён, – махнула куда-то на дальние ряды, – бублики из Семичей привезли. – Торопливо с пояса небольшой мешок сняла, отсчитала пару медянок и челядине протянула. – А ну, принеси пяток штук, и ежели сыщешь горячего отвару, чтобы согреться, цены тебе не будет.

      Алёна глянула на прилавок, где толпа уже сгустилась, недоверчиво на хозяйку, подозрительно на охотника.

      – Так наказал батюшка ваш, ни на шаг от вас, – заупрямилась челядина.

      – Ну чего глаза таращишь, – топнула ногой Маришка, – ступай, а не то домой придём – выпороть прикажу. Ступай, – нетерпеливо, – очередь займи, я догоню сейчас.

      Довод явно сработал, и потому тяжко вздохнув, Алёна двинулась меж рядов к дальней толкучке, едва не ругающейся за очередность.

      Только челядина поодаль отошла, Маришка тотчас ступила ближе к прилавку:

      – Яр, ты вот что… приходи сегодня к дому моему.

      – Зачем? – прищурился Тверд.

      – Сказать тебе чего хочу… – тут к прилавку подошла Аглая Степановна, родственница Маришки:

      – О, Ярополк, как всегда, – заулыбалась пышная боярышня. – Ступай, милая, – колючим взглядом одарила боярышню молодую. – Негоже одной возле парня видного крутиться. Честь она дорогая… – прошипела Аглая, подтолкнув девицу прочь. И тотчас опять засияла: – Покажи, что для меня может подойти…

      Чуть проводил Маришку взглядом Тверд и занялся продажей. Так и закрутилась торговля… Лишь под вечер княжич с облегчением выдохнул. Да, знатно шкур продал. Теперь можно и самому закупиться, а завтра домой отправиться.

      Как только ярмарка опустела и Тверд собрался, ещё на ночь бы пристроиться. Улыбка коснулась губ. Перед глазами тёплое, сочное, пышущее желанием тело молодухи предстало. Плоть радостно налилась.

      Мда, надобно и о желании подумать. Поковырялся в памяти княжич, выделяя несколько милых девиц, кто ему по вкусу сегодня пришёлся, да на смену золотоволосой Дарюхи, Маришка всплыла.

      Попробовал отогнать образ боярышни, но он навязчиво перед глазами маячил. Да и волнительно стало, что это она такая загадочная. Тётка её злая, челядинка… Что-то случилось, и раз попросила заглянуть – негоже девицу обижать невниманием.

      Только стало вечереть, Тверд остановился под окнами дома Маришки. К удивлению отметил, как шумно на улице, да и в самом тереме народ гудел.

      Не успел поразмыслить, как боярышню вызвать, она сама из-за угла к нему вышла.

      – Пошли, – за руку поймала и потянула в сторону хоромин попроще. Вильнула меж сараек, а у следующей затормозила.

      Осторожно дверь открыла. Косым взглядом через плечо пригласила за собой, и только затворила изнутри, оставляя их в сумраке, тотчас подступила:

      – Яр, – голос мягко дрогнул.

      – Ты чего это удумала? – отступил Тверд.

      – Замуж меня выдают! – выпалила боярышня, вновь шагнув навстречу.

      – Поздравляю, – на миг стушевался Тверд.

      – Не с чем, Яр, – всхлипнула Маришка. – Жених мой, хоть рода и знатного,