Золото колдуна. Владимир Владимирович Титов

Настя. – Или банджо для лирики не подходит?

      Родион издал горлом странный звук и прихлопнул струны ладонью:

      – Можно и лирическое, – он перебрал струны. Задумался на несколько мгновений…

      – Дева Бури, вестница печали,

      Наяву — иль, может быть, во сне —

      Из какой недостижимой дали

      В этот вечер ты явилась мне?

      Видел я, как в небе тёмно-синем,

      Оседлав неведомую тварь,

      Ты летела, голову закинув,

      На закат, где дотлевал пожар,

      Голубым окутанная светом,

      Рассекала звёздные рои,

      И хвостом взбесившейся кометы

      Развевались волосы твои.

      Смех твой, дерзкий, страшный и манящий,

      Раздавался в тёмных небесах,

      А внизу, в непроходимых чащах

      Откликались волчьи голоса.

      Пронеслась, оставив след белёсый

      Медленно истаять в синеве.

      Тьма ночная наступает косо,

      Расстилая тени по траве.

      В облаках и в омуте стоячем

      Отзвук смеха звонкого дрожит.

      Ты даруешь славу и удачу

      Тем, кто головой не дорожит.

      Дева Бури, вестница печали!

      Не во сне, а точно — наяву

      Ты придёшь. Тебя мы долго ждали,

      И рубин прольётся на траву.

      А когда закончится удача,

      Сталь чужая подведёт итог,

      Хлынет жизнь из жил рекой горячей

      И земля рванётся из-под ног,

      Снова ты предстанешь предо мною

      В зыбком свете недалёких звёзд

      И укажешь призрачной рукою

      Мне дорогу на пурпурный мост.

      Я уйду в неведомые дали,

      На весёлый праздник — вечный бой,

      Дева Бури, вестница печали,

      Вечно очарованный тобой.

      Стихли переборы, и путешественники долго сидели в молчании.

      – М-да… серьёзная вещица, – признала Надия. – А чьё это?

      – Не помню, – соврал Родион. Он отлично знал, «чьё это», потому что сам сочинил стихи и придумал к ним музыку. Однако он опасался, что если признается в своём авторстве, то друзья станут неискренне хвалить его творчество – или, наоборот, примутся выискивать блох. Нет уж. Пусть принимают песню как есть…

      – А Дева Бури – это валькирия? – предположила Настя.

      – Судя по всему, – ответил Родион.

      Путники снова замолчали. Родионова песня очень удачно легла на общее настроение, порождённое ясным тёплым летним вечером и безлюдными просторами вокруг, когда душу охватывает светлая грусть и томительно-сладкое предчувствие чудесного приключения.

      На следующий день, поднявшись до света, кладоискатели закусили, свернули лагерь и пустились дальше в путь.

      Они не знали, что за день им предстоит. Не знали, что в конце следующего дня им всем искренне