Купи или умри. Добро пожаловать в безжалостный новый мир. Фёдор Венцкевич

произнёс:

      – Без пяти семь!

      Ответом было страшное проклятие. Но не прошло и минуты, а Тесс уже разбудила Твика, тот пробудил Квика, а Квик растолкал Мика. Самое удивительное, что все трое при этом были в прекрасном расположении духа.

      – Наверное, это всё-таки не мои дети, – с горечью констатировал Уайт. – Подумать только! Ещё нет и семи, а они уже улыбаются.

      – А? Что? Чего? Подожди секунду. – Четыре пары глаз вопрошающе уставились на него, четыре пары рук потянулись вынимать из ушей ненавистные беруши.

      Уайт поспешно замахал руками и замотал головой.

      – Ничего. Ровным счётом ничего. Доброе всем утро! – во все горло заорал он.

      Тесс погнала все стадо в ванную, а Уайт отправился на кухню общаться с поваром.

      – Доброе утро, По, – поздоровался он. – Чем нынче потчуешь?

      В ответ повар распахнул дверцу холодильника. Уайт догадывался, что там пусто, но всё-таки заглянул.

      – Ну придумай что-нибудь, – предложил он. – В конце концов, кто здесь повар: ты или я? И кстати, мы здорово опаздываем.

      Повар сверкнул линзами, отвернулся и принялся греметь кастрюлями.

      В семь часов десять минут стол был накрыт. Семейная традиция требовала, чтобы за общим столом все могли видеть друг друга, слышать и разговаривать. Все вытащили беруши.

      Твик пододвинул свою тарелку, и улыбка тут же исчезла с его лица.

      – Опять овсянка, – мрачно заметил он. – Все овсянка да овсянка. Никаких сил уже нету.

      – Нет, ну правда, – подхватил Квик. – Сколько можно? Мы же не эти… как их… овсоеды!

      – Лошади, – машинально поправила Тесс.

      – Вот-вот, – подхватил Квик. – Мы же не лошади!

      Мик тревожно крутил головой, оценивая обстановку, но пока молчал.

      – Зато овсянка очень полезна, – не очень уверенно возразила Тесс.

      – А если хочется чего-нибудь вредного? – возразил Твик.

      – Она не полезная! – подхватил Квик, и его губы задрожали. – Она нас убивает!

      Мик насупился и принялся потихоньку толкать от себя тарелку.

      – Мальчики! – прикрикнула Тесс.

      – Что мальчики? – взорвался Твик. – Не могу я это есть, и все тут!

      – И я не могу! – радостно подхватил Квик.

      Мик оживился и с силой оттолкнул от себя тарелку, выплёскивая содержимое на стол.

      – И я! – радостно объявил он. – И я нимагу. Авсянка плохая.

      – Мама, – заныл Твик, – ну почему все время каша? Ну, уж хоть бы омлет.

      – Омлет! Омлет! Омлет! – принялась скандировать троица.

      Уайт взглянул на часы и покачал головой.

      – Какой омлет? Не выдумывайте. Нам уже выходить пора.

      Квик на секунду задумался и решительно сжал зубы.

      – Тогда я не пойду в школу, – объявил он.

      – Если он не пойдёт, – поспешно добавил Твик, – тогда и я не пойду.

      – И я! – радостно заорал