Осколки сгоревших звёзд. Морвейн Ветер

ты не слишком спешишь? – спросила она, осторожно высвобождая руку и поворачиваясь к Ролану лицом.

      Тот оставался всё так же мрачен, но, спокойно посмотрев ей в глаза, сказал:

      – Я вижу, что мы смогли бы понять друг друга, Исгерд. Нет смысла играть в игры, это не любим ни ты, ни я.

      Исгерд молчала. Ролан оказался неожиданно прав в отношении неё. Но Исгерд понятия не имела, откуда тот мог так хорошо её узнать.

      – Если я доверяю людям, – продолжил тот, – я доверяю им от и до. Я не жду, когда они разочаруют меня, чтобы затем обвинить в своём разочаровании. И мне не нужно время, чтобы решиться сказать человеку, что я думаю о нём.

      – Не уверена, что в этом мы с тобой похожи, – осторожно сказала Исгерд и сама взяла Ролана под локоть, чтобы повести его вперёд.

      – Я знаю, ты так же не боишься говорить правду, как и я.

      – Я ничего не жду от людей, Ролан. Нужно быть готовым к тому, что тебя предадут. Тогда боль будет не так сильна.

      Ролан промолчал, и тогда Исгерд сама задала следующий вопрос:

      – И что ты думаешь обо мне? – она снова повернулась к Ролану лицом и поймала на себе его взгляд – внимательный, проникающий, казалось, под самую кожу, обжигающий до костей.

      – Я думаю, что ты удивительно красива.

      – Это не новость, – Исгерд звонко рассмеялась, хотя никакой радости и не испытала, и опять посмотрела на аллею, убегающую вперёд. – Иногда мне кажется, что только это люди и думают обо мне, – кривая улыбка осталась на её губах. Она сделала ещё один шаг вперед, но Ролан остановился, рывком разворачивая её к себе.

      – Я думаю, что ты настоящая, – сказал он, всё тем же обжигающим взглядом глядя Исгерд в глаза, – что если случится беда – тебе можно будет доверять. В отличие от Ирвина… или кого-то ещё.

      – Волфганга, например?

      – Нет, – помешкав, сказал Ролан, – я думаю, Волфганг тоже не подведёт. Но у меня есть причины ненавидеть его. Как моя мать ненавидела его отца.

      Он замолк на какое-то время, а затем продолжил уже другим тоном:

      – Давай не будем об этом. Я правда хочу показать тебе места, где я рос.

      Остаток прогулки почти целиком прошёл в молчании.

      Ролан смотрел на Исгерд, идущую с ним плечом к плечу. Рука девушки была тёплой, в отличие от её глаз.

      Ролан смотрел на неё и думал о том, как хорошо и правильно было бы, если бы Исгерд стала его невестой. Ролан был романтиком, он верил, что любовь и брак – это одно.

      Но чем дольше он смотрел на белые волосы, разметавшиеся по тонким плечам спутницы, тем чаще мысли его возвращались к разговору, который состоялся между ним и дедом только что.

      – Я понимаю, что ты ожидал другого, – говорил герцог и прятал взгляд. Самому Ролану становилось невыносимо стыдно от мысли, что дед, который казался ему нерушимым, как вершины гор, прячет от него глаза. – Я бы и сам хотел, чтобы ты жил своей жизнью, Ролан, жил так, как хотел.

      – А если я не соглашусь? – спросил Ролан тогда.

      – Тогда я возложу эту