Призрачная любовь. Екатерина Оленева

мгновение с кухни донеслись звуки падающей посуды и нецензурные ругательства.

      Михаил рассмеялся. Его забавляло, что взрослая женщина ведет себя, как девчонка, пасуя перед сковородками.

      Стремясь развлечься в отсутствии воюющей с поварешками любовницы, он потянулся к книжному шкафу, где больше половины века без толку пылились, томясь по читателям, шедевры классиков.

      Заглянув за корешки книжек, Михаил натолкнулся на старый фотоальбом и не замедлил его оттуда выудить.

      Изображения пухлых младенцев он пролистал сразу.

      Фотографии взрослых Левиных задержали его внимание.

      Мишка с интересом внимательно рассматривал неизвестных ему людей. Мужчину с суровым, жестким, замкнутым выражением лица. Женщину, хрупкой внешностью удивительно напоминающую сказочную фею-сильфиду. Угловатого подростка с быстрыми, как росчерк пера, чертами незапоминающегося лица – будущего мужа Елены Григорьевны.

      Второго мальчика в детстве легко было принять за девочку, настолько приторным был его образ.

      – Чем ты занимаешься? – резко спросила Елена Григорьевна, со стуком опуская поднос с едой на прикроватный столик. – Кто разрешал тебе рыться в моих личных вещах?

      – Это семья ведь твоего мужа? – поинтересовался Миша, не обращая внимания на ворчание любовницы.

      Левина сухо кивнула.

      – Извини, – поцеловав её, покаянно промурлыкал вредный мальчишка, – я не думал, что тебя это расстроит.

      – Меня это не расстроило, – отрезала Елена, забирая альбом.

      – У твоего мужа был очень хорошенький братишка, – заметил Мишка.

      – Только если ты любитель мальчиков, – презрительно скривила губы она. – Давай есть? Ты, помнится, умирал от голода.

      Изящным движением кисти она накручивала на вилку бесконечно длинные, грозящие застрять в горле, спагетти. Масла на них явно пожадничали.

      Макароны плохо проварились и были недосолены. По вкусу кулинарное творение больше всего напоминало подошвы армейских сапог, вздумай кто-то приготовить из сапог кашу, заменив ими топор.

      Михаил мужественно не выказывал отвращение, поглощая кулинарный шедевр любовницы.

      По крайней мере, одно достоинство у блюда имелось – оно начисто отбивало аппетит.

      – Как ты относишься к страшным историям? – неожиданно резко отбрасывая от себя вилку, спросила Елена Григорьевна. – К мерзким, грязным историям с плохим концом?

      К данному блюду как раз такой подливки и не хватало.

      – Настороженно, – честно ответил Миша, отодвигая от себя тарелку.

      – Этой историей, – задумчиво глядя куда-то перед собой, продолжала Левина, – закончилась моя юность. Когда мне было девятнадцать, я влюбилась. Предметом «сей страсти» стал младший брат моего мужа.

      – Тот красивый мальчик с фотографий?

      Мишка ощутил болезненный укол ревности.

      – Его звали Адам. Адам Левин. Ещё до нашей первой встречи я многого, всякого о нём наслушалась. Городок-то у нас был маленький. А интересных событий и личностей