Призрачная любовь. Екатерина Оленева

не в силах двинуться с места.

      Конечно, чем иным мог для неё обернуться подарок Олега, как не злым кошмаром?

      Когда Лена добралась до дому с неё лило в три ручья.

      Марина только ахнула, увидев дочь:

      – Ты сошла с ума?

      – Точное наблюдение, – шмыгнула носом в ответ Лена.

      – Ты что вытворяешь? Почему шатаешься под проливным дождём? Да ещё и без зонтика? Ты же можешь простудиться! – причитала мать.

      – Ага. Сумасшедшая и сопатая – вот какая я буду.

      – Немедленно в ванную! Потом переоденься в тёплый халат. Я пока приготовлю чай.

      – Лучше сделай кофе, – буркнула Лена, чихнув.

      Она побрела в ванну. Наверное, она будет очень, очень чистой – долгая ванна, холодный душ, горячий душ. Останется ли на ней кожа?

      Горячий кофе бодрил.

      В стенах родного дома страхи отступали и казались чистым ребячеством.

      – Почему ты не осталась ночевать там? – спросила мать.

      – Я у себя-то дома никогда одна не ночевала.

      Марина улыбнулась:

      – Испугалась?

      Рядом с матерью мир снова стал безопасным.

      – Мам, -спросила Лен, – а ты Олега ещё любишь?

      Марина вздохнула:

      – Не знаю. Помню, когда-то любила. Очень сильно. После нашего с ним разрыва сильно переживала, просто извелась вся. Как же я тогда ненавидела их обоих: и отца твоего, и его полюбовницу. Ненависть эта, понятное дело, была оборотной стороной любви. Спрятавшись за неё, я всё ждала, когда же Олег, наконец, одумается и вернётся.

      Голос матери звучал обыденно. Руки мелькали над столом, готовя бутерброды с колбасой и с сыром, разливая кипяток по чашкам.

      – А потом поняла: он не одумается. Никогда. И не вернётся.

      Марина поставила чайник обратно на плиту, и села напротив дочери.

      –Вот тогда-то я и перестала его ненавидеть. Просто стала жить дальше. Если бы моя жизнь сложилась по-другому, встретила бы я подходящего человека, то давно бы, наверное, забыла о твоём отце. Будь у меня хотя бы дело, приносящее доход, позволяющий содержать тебя и себя так, как хотелось бы. Да я бы его тогда на порог не пустила! А так, сравнишь, чего добилась в жизни сама с тем, чего достиг твой беспринципный папаша, и от злости так кого-нибудь и покусала бы.

      Олег, он для меня как проигранная партия, понимаешь? Всегда чертенок подзуживает отыграться. Так что пусть ходит. Пусть денежкой с тобой делиться. С паршивой овцы, как говориться, шерсти клок. Вот, он квартиру тебе подарил. Разве плохо?

      – Кто знает? –тяжело вздохнула Лена. – От добра добра не ищут, а от зла добра не жди.

      – Философов ты мой, – покачала головой мать.

      – Он пустой, мам, – с горечью выдавила Лена. – Ничего, кроме шума дать не может. И подарки его, такие же, как он сам – пустые и ядовитые. Не нравится он мне.

      – Бывают люди и похуже.

      – Может, и бывают. Только ко мне они не лезут. И мне до них дела нет.

      – Как там у тебя с Серёжей дела? –поменяла тему Марина.

      Лена сделала несколько глотков