Обманчивый блеск мишуры. Найо Марш

что такая просьба доставит Хилари удовольствие.

      – Бог ты мой, позвольте-ка подумать… Если б ее можно было попробовать на вкус, она оказалась бы, наверное, соленой с легчайшим душком сладкого лимона.

      – Вы говорите словно о жареной камбале!

      – Да? Могу ответить лишь одно: на нее Крессида совершенно не похожа.

      – На кого же она похожа?

      – Очень надеюсь, что на женщину, чей портрет вам захочется написать.

      – Ага! – воскликнула Трой. – Так вот, значит, куда дует ветер.

      – Да, он дует в точности туда, причем непеременный и благоприятный. Рассмотрите ее хорошенько, а после ответьте мне прямо – согласны ли вы принять еще один билл-тасмановский заказ, причем гораздо более приятный на глаз. Вы заметили, что в северной стене обеденной залы имеется одна свободная ниша?

      – Заметила.

      – Она оставлена для изображения Крессиды Тоттенхэм кисти Агаты Трой Аллейн.

      – Понятно.

      – Крессида – и вправду очаровательное создание, честное слово, – произнес Хилари, словно стараясь убедить в этом самого себя. – Вот погодите, сами убедитесь. Кстати, она – из театрального мира. То есть, я хочу сказать… Вот именно что из мира. Пока она в нем только лишь вращается. Окончила академию чего-то там, а потом перекинулась на какой-то органический экспрессивизм, как она это называет. Я пытался объяснить, что термин этот бессмыслен и совершенно ублюдочен, но она ничего не хочет слушать.

      – И как занимаются этим экспрессивизмом?

      – Насколько удалось разобраться мне, снимают с себя одежду, что, конечно, может только радовать глаз, если речь идет о Крессиде, а затем разрисовывают лица какими-то бледно-зелеными завитками. Опять-таки в случае моей невесты это, по-моему, нелепо – к чему скрывать такие природные данные? Да и для кожи лица вредно.

      – Звучит загадочно.

      – К большому сожалению, мой выбор не вполне одобряет тетушка Клумба, а дядя Блошка при этом является опекуном Крессиды. Ее отец служил под командованием дяди Блошки и погиб в оккупированной Германии, спасая дяде жизнь. После этого дядя Блошка, конечно, чувствовал себя обязанным вырастить ее.

      – Понятно, – все так же односложно отозвалась Трой.

      – Знаете, что мне в вас нравится? – неожиданно спросил Хилари. – Кроме вашей гениальности и приятной наружности? Отсутствие излишнего и избыточного декора. Вы – словно превосходное произведение искусства, притом одной из самых лучших, продуктивных эпох. Ей-богу, не будь Крессиды, я бы начал оказывать вам знаки внимания.

      – И этим полностью вышибли бы меня из колеи, – с некоторым нажимом ответила художница.

      – Вы не любите вступать со своими персонажами в личные отношения?

      – Вы очень точно сформулировали мою мысль.

      – Что ж, конечно… Я понимаю, – сказал Хилари.

      – Отлично.

      Хозяин усадьбы доел булочку, смочил салфетку горячей водой, вытер ею пальцы и отошел к окну. Усеянные розами занавески были задернуты, однако теперь он слегка раздвинул