Смертельная белизна. Роберт Гэлбрейт

ей недельный отпуск и спросил, полностью ли она, по своим ощущениям, восстановилась после ножевой атаки. Узрев в этом пренебрежение к ее храбрости, желание отстранить ее от важных расследований, а значит, лишить той части жизни, которая только и приносила ей удовлетворение, Робин заявила, что чувствует себя прекрасно, а сама удвоила следственные усилия.

      У нее в сумке завибрировал телефон, поставленный на беззвучный режим. Робин посмотрела, кому она понадобилась, и увидела, что звонит Страйк. Причем он пытался связаться с ней и раньше, но она тогда как раз прощалась с клиникой «Вильерс траст».

      – Привет, – сказала она. – Извини, пропустила твой звонок.

      – Ничего страшного. Как переезд, нормально?

      – Отлично.

      – Я просто хотел сообщить, что нанял нового сотрудника. Зовут Сэм Барклай.

      – Замечательно. – Робин следила глазами за мухой, дрожавшей на густо-розовой жирной розе. – И откуда он?

      – Из армии, – ответил Страйк.

      – Тоже служил в военной полиции?

      – Ну-у-у… не совсем.

      Слушая рассказ про Сэма Барклая, Робин не смогла сдержать усмешки:

      – Значит, ты взял на работу наркомана-маляра-штукатура?

      – Вейпера, нарковейпера, – поправил ее Страйк, и Робин поняла, что он тоже улыбается. – Сейчас ведет здоровый образ жизни. У него ребенок.

      – Что ж, человек, похоже… интересный.

      Она выжидала, но Страйк больше ничего не добавил.

      – Ну хорошо, до встречи в субботу вечером, – сказала она.

      Робин посчитала себя обязанной пригласить Страйка к ним на новоселье. Коль скоро она отправила приглашение Энди Хатчинсу, их самому безотказному и надежному сотруднику, было бы неправильно обойти вниманием Страйка. К ее удивлению, он ответил согласием:

      – Ага, до встречи.

      – А Лорелея придет? – как бы невзначай спросила Робин.

      Страйку, звонившему из центра Лондона, послышались в этом вопросе саркастические нотки: Робин словно вытягивала из него признание, что у его подруги нелепое имя. Раньше он бы припер ее к стенке, спросил, какие у нее проблемы с именем «Лорелея», не без удовольствия провел бы легкую пикировку, но сейчас предпочел не ступать на опасную территорию.

      – Да, конечно. Приглашение ведь на два лица…

      – Естественно, – торопливо подтвердила Робин. – Ладно, увидимся.

      – Погоди, – сказал Страйк.

      Отпустив Денизу, он сидел в конторе один. Временная секретарша вовсе не рвалась уходить раньше времени: она работала на условиях почасовой оплаты и, только когда Страйк пообещал заплатить ей за полный день, принялась собираться, ни на минуту не закрывая рта.

      – Сегодня после обеда у нас тут был странный эпизод, – начал Страйк.

      С напряженным вниманием, не перебивая, Робин выслушала историю в лицах о непродолжительном визите Билли. К концу она и думать забыла о холодности Страйка. В самом деле, он общался с ней в точности как год назад.

      – С