Так могло быть. Татьяна Володина

что такой не один. Соня выполняла функцию психолога. Они начинали разбирать ситуацию, а затем Соня переводила разговор на его семью, и заканчивали беседу с оптимизмом: главное – это семья, люди, которых ты любишь, а все остальное можно потерпеть. И Костя с улыбкой выходил из ее кабинета. А Соня уже в который раз задумывалась, не поступить ли ей в университет на факультет психологии. Она, пожалуй, последует совету отца: прослушать курс в Сорбонне. В психологии тоже аналитика, как и в банке, но если здесь цифры, различные факторы, влияющие на показатели в экономике, то там – действия и факты наших поступков, и влияние их – как на собственную судьбу, так и на судьбы других людей.

      Соня набрала номер телефона Наташи:

      – Привет, – ласково прошептала она, – ты как?

      – Привет. Я уже все знаю. Ты больше часа была в кабинете моего мужа. Вы никого не впускали и ни с кем не разговаривали по телефону, даже с председателем. Вот! Я все правильно пересказала?

      – Как быстро доходит до тебя информация! Просто диво дивное. Мне остается только мечтать, чтобы так быстро поступали документы из приемной. Об этом нужно подготовить научный доклад, как ты считаешь? – Соня услышала смех подруги и продолжила: – Признаюсь. Все правильно, и это чистейшая правда. Ни одна пылинка не успела на него сесть. А еще твой муж поцеловал меня в щеку и сказал, что я умная и красивая. Но Верочка этого не видела, и поэтому ты не знаешь. Вот! – засмеялась Соня. – На Верочек надежды мало, так что будь начеку, дорогая.

      – Ну, это уже слишком, – рассмеялась Наталья. – Велю, чтобы он общался с тобой только в присутствии Верочки.

      – О! Это жестоко. Прости нас, но только не Верочка. Да, я тебе хотела сказать, что он у тебя франт: костюмчик весьма-весьма классный, белоснежная рубашечка, красивый галстук. Наряжаешь своего миленького, откармливаешь.

      – Я делаю это с удовольствием, а этот галстук, между прочим, привезла ты из Англии.

      – Ладно-ладно. Чего уж тут. Ты только не откармливай его, пожалуйста, а то живот уже появляется, заставляй за собой бегать, а то будут говорить, что я его пассия.

      Они стали обе смеяться, а затем Наташа серьезно спросила:

      – Паша тебе сказал про Лозанну?

      – Паша – нет, а вот Павел Андреевич – сказал. Ясно. Это, конечно, была твоя идея? – усмехнулась Соня.

      – Идея? Можно и так сказать. Он сообщил, что получил приглашение, а я предложила, чтобы полетела ты. Полетишь?

      – Еще не знаю. Я не думала об этом и, если бы сейчас ты не спросила, то попросту забыла бы.

      – Сонечка, миленькая, я тебя очень прошу, – в голосе у Наташи звенели слезы, – тебе нужно отвлечься, ты почти два года по-настоящему не была в отпуске. Ты загонишь себя. Тебе нужно внедриться в другую среду и отвлечься от будней.

      – Внедриться куда? – засмеялась Соня.

      – Ну, слава богу! Ты смеешься. В субботу мы тебя ждем. Да, еще я тебе хотела сказать, – и Наташа замялась, – в субботу должен быть, – снова пауза, – Андрей. Он ведь друг Павла и крестный Ромы, это