Несломленная. Елена Докич

Саво тоже насторожился. Мне так стыдно.

      Отец называет директора турнира лесбиянкой. Он кричит на нее, надувая свою огромную грудь, нетвердо стоя на ногах и повторяя, что турнир нечестный. Никто уже не ест сосиски, вечеринка вконец испорчена. Ситуация выходит из-под контроля, пока я безуспешно прошу его успокоиться. Другие родители тоже пытаются угомонить его, но никто не может вывести его из этого состояния, и вот некоторым уже становится страшно. Только какое-то время спустя удается его утихомирить.

      Это только цветочки.

      На следующий день я обыгрываю Реву 6:2, 1:6, 6:2. Несмотря на положительный результат, проигрыш второго сета приводит отца в ярость, и, когда я выхожу с корта, он кипит.

      На бесплатном автобусе, который везет нас в гостиницу, на меня выливается поток брани и унижений – мы единственные пассажиры. Оказывается, я бездарность. Жалкая. Безнадежная. Ничего из меня не выйдет. К тому времени, когда нас высаживают на парковке отеля, он уже не может держать себя в руках. Удар. Еще один. Ему будто уже все равно, видит его кто-то или нет. Я вздрагиваю от боли и пячусь в попытке увернуться от пощечины, после которой моя щека покраснеет. Но он продолжает бить меня снова и снова. Я же выиграла – за что это?

      Наконец он прекращает и резко уходит. Он залетает в фойе, пока мы с Саво идем за ним. В номере он продолжает ругаться на меня и порет меня ремнем – что самое непростительное – на глазах у Саво. Мой бедный братик вынужден грустно сидеть в углу и смотреть, как отец вымещает свою ярость на мне. Он останавливается, только когда раздается стук в дверь. Это Морин с Тайрой.

      – Ваш малыш не хочет поиграть с Тайрой? – спрашивает она ласково.

      – Саво сегодня нельзя гулять, – огрызается он и хлопает дверью ей в лицо.

      В следующие часы он избивает меня все сильнее. Боль ужасная, и я чувствую, как моя спина и руки покрываются синяками. Он бьет меня даже в живот, что особенно невыносимо. Когда он прекратит?

      Он прекращает, когда в дверь снова стучат. Отец открывает, а там стоят несколько мужчин в синей форме. Полиция штата Виктория. Мы в шоке. Кто-то вызвал полицию из-за криков, доносившихся из нашего номера. Полицейские слышали, как он меня избивал. Но их приезд для меня не облегчение – я знаю, что от этого будет еще больше неприятностей, а мне все равно придется все отрицать.

      Офицеры говорят отцу, что он должен поехать с ними в участок на допрос. Начинается хаос: он отказывается и утверждает, что у нас все в порядке. Мужчин сопровождает хорошо одетая спокойная женщина-соцработник. Она пытается разрядить обстановку для нас с Саво, но люди в форме нас слишком напугали.

      Когда полицейские забирают отца, мой братик начинает плакать и истошно кричать: «Папа, папа!» на весь гостиничный коридор. Его плач превращается в стенания, когда папа пропадает из виду. Я никогда не видела брата таким испуганным. Как же я ненавижу отца за то, через что нам из-за него приходится проходить. Родители других игроков выходят из соседних номеров и становятся свидетелями этой тяжелой сцены: я