Lithium. Владимир Козлов

«Совку». Нормальных концертов тогда еще не было, играли на фестивалях. Помню, приехали в Могилев. Это в Белоруссии такой город. Или в Гомель? Я уже не помню точно. Я, правда, не играл, только тусовался с Кириллом и Петей. Потом, помню, пиздились с гопотой. Там пацан был охуенный, Вася. Из Минска. Как группа его называлась, забыл. И песен уже ни хера не помню. А стишок один помню его: «Я тебя бубу в губу, ты меня бубу в губу. Я так больше не могу, я хочу бубу в бубу!» Классно, да? Слушайте, ребята, может выручите? «Штук» пять, до пятницы? Ну так как?

      – Никак, – сказал Степа.

      Я опустила глаза на книгу.

      Чел еще немного потоптался у прилавка и вышел.

      – Как думаешь, он действительно музыкант, или просто пиздит? – спросил Степа.

      Я заложила страницу книги трамвайным билетом, взяла сигареты и зажигалку.

      – Курить? – спросил Степа.

      – А что, не видно?

      – Ну, давай-давай, получай свою долю никотина. Говорят, что курящие женщины испытывают оргазм в два раза реже, чем некурящие.

      Я поднялась по ступенькам, остановилась у закрывающейся на ночь решетки, взяла из пачки сигарету, щелкнула зажигалкой, выпустила дым.

      В глубине двора три волосатых парня пили из бутылок пиво.

      Чел, просивший денег, ссал у погнутой водосточной трубы. Он посмотрел на меня, застегнул джинсы, сделал правой рукой пионерский салют, потом – нацистское приветствие.

      Вчера мы гуляли с Владом. Погода была мокрая, но тепло. Он рассказывал про себя. Что вырос в Луге, занимался футболом, потом прекратил из-за травмы. В Питере уже семь лет – приехал после школы поступать в универ. Не поступил, учился в ПТУ, бросил. «Крутился» от армии – лежал в «дурке». Работал сторожем, продавцом на рынке, кем-то еще. Сейчас работает дворником на Петроградской, за это ему выделили квартиру. Сегодня вечером он пригласил меня к себе.

5

      Окно полуподвальной квартиры было заклеено газетами. По улице прогремел трамвай, просигналил.

      Оля и Влад лежали, укрывшись одеялом, на металлической кровати с хромированными закругленными спинками.

      Оля вылезла из-под одеяла, подняла с пола рюкзак, достала сигареты и зажигалку. Она прикурила себе и Владу, подала ему сигарету.

      Всю стену напротив занимал коллаж из журналов, газет, рекламных листовок, обложек книг, упаковок от сигарет, шоколадок и чипсов.

      – Сколько тебе времени понадобилось, чтобы это сделать? – спросила Оля.

      – Он еще «в процессе». Начал, как только вселился полгода назад. И все время что-нибудь добавляю.

      Кроме кровати, мебели в комнате не было. В углу стояла прислоненная к стене электрогитара, рядом – самодельный усилитель – «комбик» в корпусе из некрашеного дерева и педаль «овердрайва».

      У стены были сложены неровной стопкой книги, сверху «Смерть в кредит» Луи Фердинанда Селина в черной обложке. Рядом стопка аудиокассет и мыльница «Panasonix».

      На вбитом в стену гвозде висела потертая джинсовка.

      В другом углу стояла спортивная сумка, из нее торчали тряпки. Рядом