Может, кофе?. Алина Макеева

и без эмоций, как будто говорил это каждый день раз по двадцать-тридцать. Малышка? Почему малышка?! Почему все зовут меня малышкой? Почему Паша и этот придурок считают, что ко мне можно так обращаться?

      Я стояла как вкопанная и не могла поверить. Неужели это конец? Неужели последние полтора года моей жизни, мое увольнение с двух работ, мои песни, мои старания, сейчас просто-напросто перечеркивает этот лысый толстый мужик? Я заплакала. Я не могла уйти, не добившись того, чего он никому не предоставляет – второго шанса. Я понимала, что если он не даст мне положительный ответ, то я, выйдя на улицу, буду чувствовать себя настолько никчемной… Понимала, что мне некуда будет вернуться. К родителям, которым я врала про то, что живу с парнем, с которым складываются прекрасные отношения? К Паше или на дачу? Зачем мне там быть, если всему конец? Если настал конец линии жизни, на выстраивание которой я потратила полтора года. Если настал конец цели, на которую я потратила полтора года. Я знала, что либо я уйду с положительным ответом, либо я проживаю последний час своей никчемной жизни. Я даже знала, с какого моста пойду прыгать… Мостов в Петербурге много, но я точно знала, какой станет последним для меня…

      Я упала на колени. Мне, вообще-то, никогда не было свойственно так унижаться, ты знаешь…

      – Умоляю… Пожалуйста… Я готова сделать все, что угодно… Все, что вы скажете… Все, что вы попросите… Пожалуйста… Я очень вас прошу… Я умоляю…

      Мужик прищурился. Вздохнул. Закатил глаза.

      – Знала бы ты, как меня это утомило… Ладно, уговорила. Ты симпатичная. Я надеюсь, ты в курсе, как решаются дела в нашем бизнесе между мужчиной и женщиной?

      Слезы мгновенно высохли, а сердце застучало еще быстрее. Я не ожидала такого поворота. Мне хотелось встать, плюнуть ему в рожу, развернуться и уйти. Но я оставалась на месте. Я пыталась понять, стоит ли оно того, и понимала, что не прощу себя, упустив шанс. Все зависело от меня одной. Я искренне ненавидела в тот момент Пашу и остальных ребят. Я должна была спасать нас всех. Я не имела права отказаться.

      – Я догадываюсь.

      – В конце концов, это ведь ты приготовила салат, из-за которого вся группа слегла, верно? Согласна?

      Я кивнула, и тут накатил новый приступ рыданий.

      – Если будешь реветь, пойдешь вон, – коротко проинструктировал меня мерзкий мужик.

      Я успокоилась.

      Я неслась по улице. Я так жалела, что было почти лето, и я была одета легко. Мне ужасно хотелось закутаться в какой-нибудь огромный шарф, так чтобы прохожим не видно было моего лица. Или хотя бы натянуть капюшон… По самый подбородок… Меня преследовало ощущение, что все в курсе, что я только что натворила. Все в курсе и, естественно, осуждают меня. Молодой человек окрикнул меня, и я готова была сгореть со стыда в ту секунду, что подняла на него взгляд. Он просто спросил, в какую сторону идти к метро, а я уже практически плакала.

      Я прибежала в Пашину квартиру и сразу кинулась в ванную. Я встала под теплую струю воды и тут же согнулась пополам от вырвавшихся