Эгоисты. Юлия Скопа

и вспоминая тот момент, изо дня в день.

      –Я люблю тебя. – Сказала ты, наверное, впервые в жизни, а может быть и в последний раз. Я не отводил взгляда я изучал тебя, твои глаза, я искал вранья. Его не было, я испугался. Ты тогда поняла… я молчал. Только что такие горячие, пылающие озорством глаза, стали пылать еще ярче, но не огнем, а льдом. Ты владела собой, но я знал, ты поражена. Ты, наверное, ненавидела меня тогда.

      Я мог взять тебя за руку, я должен был, смотря прямо тебе в глаза повторить твои слова. Чертовы 10 букв, три слова, таких коротких! Но я молчал, идиот. А ведь мог бы сказать, и ведь мог же! Да что там, я должен был.… Именно тебе я был должен.

      Можете называть меня придурком, не обижусь»

      Да это был он. Эта запись в ноутбуке отражала всего его. С какого черта ему отвечать взаимностью человеку, живущему за несколько сот миль от него с Бобом. Неким мужичком, который сам идеал? И если Кай был ее идеалом, то только до тех пор, пока не сказал ей в ответ что любит…

      Но ведь она призналась ему тогда. На той мостовой, перешагнув через свои принципы, собрав волю в кулак, она сказала. Наверное, подготовка к этой фразе заняла ее время, не один час… Час? Не один день, если не месяц. Тогда почему же он промолчал?

      –Нет. Пусть лучше будет как есть. – Решил он, на что Анна лишь пожала плечами.

      Воцарилось молчание, не напряженное, какое бывает у людей, которым не о чем говорить. Иное. Оно говорило о переживаниях, отражало мысли молчавших, оно помогало думать. Это словно ты один дома, перед ноутбуком или телевизором. Когда окружение лишь помогает тебе, легонько, ненавязчиво, а ты принимаешь эту помощь. Вот таким было молчание.

      Анна наблюдала за другом, изучая его, такой одинаковый всю жизнь, он каждый раз удивлял ее. Вот даже сейчас, решение, принятое им было вымучено, но он твердо принял его, и вряд ли собирался менять…. О нет! Если этот человек что-то надумал, он выполнит, дал обещание, кому угодно – сдержит.

      Она давно его знала, и была зрителем всей истории этих двух людей, Кая и Герды как они называли друг друга. Со временем прозвища прижились в кругу их общения, и все словно позабыли настоящие имена, впредь и навсегда их звали только Каем и Гердой. Анна жалела их глупость, но никогда не встревала с советами, даже когда их просили. Ведь советовать что-либо кому-то это все равно, что принять на себя удар чужой судьбы. Попади принимающий совет впросак, виноват будет всегда тот, кто советовал. Потому Анна была отличным слушателем, за это ее многие и ценили. А ведь многим часто надо лишь выговориться, нужен кто-то вроде психолога, который послушает, покивает, а в конце беседы подбодрит.

      Пропуская все проблемы друзей сквозь себя, Анна всегда оставалась лишь сторонним наблюдателем, и как порой ей ни хотелось помочь, она твердо знала, советом здесь не обойдется, потому и не изменяла своему жизненному принципу.

      –Я должна идти. – Сообщила девушка, поднимаясь.

      –Хорошо. – Он никогда не спорил. Если человеку надо куда-то или он просто устал, то удерживать его просто глупо.

      –Надо многое сделать, думаю и тебе. – Улыбнувшись, девушка вышла.

      Резкая усталость накрыла Кая в этом тихом