Чужая кровь. Оксана Семык

идел Андрюшка, мой младший брат.

      – А давайте поедем в парк, покатаемся на каруселях, – забравшись на заднее сиденье рядом с бабушкой и братом, предложила я. – Дядя Миша, поезжай в парк! – ткнула я пальцем в спину дедушкиного водителя, которого хорошо знала.

      – В палк, в палк! – подхватил мою идею Андрюшка.

      – Нет, Алёнушка, ни в какой парк мы сегодня не поедем, – мягко возразила Ба, и только сейчас я заметила, что из-под её очков медленно текут слёзы. – Мы поедем в больницу.

      – Зачем в больницу? У меня ничего не болит. Хочу в парк! – раскапризничалась я.

      Ба обняла меня за плечи.

      – Мы поедем к папе и маме. Они разбились на машине. Им сейчас плохо, и мы должны быть рядом с ними. Понимаешь?

      Кивнув, я притихла, пытаясь представить себе, как это человек может разбиться. Я вспомнила, как однажды на моих глазах разбилась большая напольная ваза, когда мы с Андрюшкой, заигравшись в гостях у Ба и Деда, толкнули её. Ваза медленно покачнулась, встала на ребро основания и, не удержав равновесия, также не спеша, рухнула на пол, расколовшись на несколько больших частей. Я представила себе маму и папу, неуклюже, словно большие матрёшки, заваливающихся на бок, как та ваза, и мне вдруг стало смешно. Я хихикнула, взглянула на бабушку, но та смотрела прямо перед собой скорбно и строго, и я не решилась с ней заговорить.

      В больнице Ба посадила меня на кушетку в коридоре, попросила толстую медсестру с добрым улыбчивым лицом присмотреть за мной и братом и скрылась за белой дверью. Вынув из кармана маленькое зеркальце, я начала пускать солнечные зайчики, однако это занятие увлекло меня ненадолго. Сунув зеркало обратно в карман, я встала и подошла к двери, за которой скрылась Ба, но толстая медсестра, присматривающая за братом, шикнула на меня и снова усадила на место. Порывшись в кармане халата, она извлекла упакованную в целлофановую обёртку колбаску больших таблеток и протянула мне одну:

      – На, скушай «аскорбинку».

      До сих пор помню ее вкус. Наверное, он врезался в память из-за того, что произошло, как только таблетка раскрошилась под моими зубами. Открылась дверь, за которую я порывалась заглянуть, и наконец появилась бабушка. Она подошла какой–то деревянной походкой и не наклоняясь обняла меня, отчего я уткнулась носом в её мягкий живот.

      – Сиротинушки вы мои, – выдохнула Ба.

      Только гораздо позже я узнала, что произошло в тот день с моими родителями. Они возвращались из поездки к Чёрному морю. В тот раз они не взяли меня и брата с собой, а решили оставить нас с Дедом и Ба. Отец сам сидел за рулём новенькой «Волги». Обгоняя автобус, он вылетел на встречную полосу и лоб в лоб столкнулся с грузовиком.

      Отец погиб сразу. Мама сидела на заднем сиденье и, хотя получила множественные переломы, была ещё жива, когда её везли в больницу в карете «скорой помощи». Она смогла продиктовать телефон Ба и попросила передать ей, чтобы та привезла с собой детей. Теперь я понимаю, что мама хотела проститься с нами. Но когда мы приехали в больницу, она уже умерла, так и не увидев меня и брата.

      Тогда моя жизнь перевернулась в первый раз.

      Глава 1

      После похорон родителей мы с Андрюшкой переехали жить в шикарную дедову квартиру в центре Москвы. В ней было целых пять комнат, и поэтому там было здорово играть в прятки. «Мой дед – генелал!» – гордо говорил Андрюшка. И, действительно, Дед был самым настоящим генералом с целой кучей медалей и орденов, шинелью с каракулевым воротником, служебным автомобилем и личным шофёром.

      Дед нас терпел, но не любил. Лишь много позже мне стало известно, что согласия на брак сына Дед не дал, и мой отец женился на моей матери против его воли. Несколько лет Дед не хотел даже видеть ее и нас с Андреем. Потом немного смягчился, и встреча родственников, наконец, состоялась.

      Тот день я тоже помню хорошо. На мне было надето моё самое лучшее платье, в волосах красовались два огромных банта. Я знала, что должна встретиться со своим дедушкой, и очень хотела ему понравиться.

      Переступив порог генеральской квартиры, я почувствовала, что у меня дух захватило от окружавшей красоты. Высокие потолки с лепниной, до блеска начищенный паркет, хрустальные люстры, ковры, обои с позолотой, горки с хрусталём и фарфором, пальма в кадке, кругом салфетки и салфеточки. Я никогда раньше не видела подобной роскоши. «Как, должно быть, счастливы те люди, которые могут тут жить», – подумала я.

      Представ перед высоким, худым стариком с резко очерченным лицом, густыми седыми бровями и волосами, я внутренне сжалась в комочек от взгляда его пронизывающих глаз с красными прожилками.

      А он, увидев мои чёрные вьющиеся локоны и карие глаза, помрачнел. Я, действительно, была больше похожа на маму, чем на светловолосого, голубоглазого отца.

      «Чужая кровь», – процедил сквозь зубы Дед и отвернулся от меня к светлоголовому Андрюшке.

      ***

      Итак, через пару лет после тех