Когнитивная гармония как механизм текстовой деятельности. Виктория Тармаева

с голубиное яйцо) – узнал (в убитом своего сына) – содрогнулся (от содеянного). За праимпрессией «атаман сорвал сапог с убитого» следует ретенция, в реконструировании которой участвует память – вследствие того, что родинка с голубиное яйцо была их родовым наследственным признаком, атаман узнал в убитом им юноше своего сына. Далее интерпретатор реконструирует фазу протенции в дивинации (предпонимании) – поскольку атаман лишил жизни своего единственного сына, он не сможет простить это себе – атаман лишает жизни и себя.

      28) Поступая в монахи, Касатский показывал, что презирает все то, что казалось столь важным другим и ему самому в то время, как он служил, и становился на новую такую высоту, с которой он мог сверху вниз смотреть на тех людей, которым он прежде завидовал.

      Но не одно это чувство руководило им. В нем было и другое, истинно религиозное чувство, которого не знала Варенька, которое, переплетаясь с чувством гордости и желанием первенства, руководило им. Разочарование в Мэри (невесте), которую он представлял себе таким ангелом, и оскорбление было так сильно, что привело его к отчаянию, а отчаяние куда? – к богу, к вере детской, которая никогда не нарушалась в нем.

      (Л. Н. Толстой. Отец Сергий)

      Именная группа «разочарование в Мэри (невесте)» означает не только душевное состояние Касатского, но за ней «стоит» событие. Интерпретатор реконструирует когнитивный сценарий «Уход в монастырь»: вследствие того, что Касатский узнал, что его невеста была слишком коротко знакома с государем и, будучи эмоциональным человеком (праимпрессия), не только «расстроил» свадьбу, но и всю жизнь «переломил» – ушел в монастырь (ретенция); в предпонимании рождается фаза протенции – Касатский принял на свои плечи ношу, превышающую его силы. Дальнейшие события разворачиваются таким образом, что, пройдя все фазы сценария когнитивной гармонии, репрезентирующего целостный повествовательный текст (фазы обособления, партнерства, «испытания смертью» и преображения – см. гл. 4), Касатский изберет путь опрощения.

      29) Во всех подобных случаях, когда ни один ямщик не решится везти, обращаются к этому молодому, и он никогда не откажется. И заметьте: никогда он не берет с собой никакого оружия. С тех пор как не стало Безрукого, ходит в народе за ним слава убивца. Его сопровождает какое-то обаяние, и он сам, кажется, также ему поддается. Но ведь это иллюзия. Поговаривают уж тут разные ребята: «Убивца», мол, хоть заговоренного пулей, а все же взять можно».

      (В. Г. Короленко. Чудная)

      Именная группа «слава убивца» является источником асимметрии, поскольку имеет не только предметное значение, но, инициируя работу памяти, способствует реконструкции гармоничной триады событийного сценария: вследствие того, что Силин (ямщик), спасая барыню с детьми, убил самого матерого разбойника Безрукого (праимпрессия), (поскольку он «смотрел смерти в глаза» и победил ее), им овладело бесстрашие (ретенция); в дивинации реконструируется фаза протенции – Силину отомстят другие разбойники за смерть своего главаря. Глагольный цикл события,