Волчий корень. Николай Александрович Старинщиков

мне только что?

      – Даже не думал. Что? Был звонок? Надо поставить «прослушку», засечь козлов…

      – Мне угрожают! – закричал прокурор. – Я не могу работать в таких условиях!

      Федор Петрович визжал, как поросенок. В принципе, прокурорский надзор предполагает наличие хорошего голоса.

      – Не ори, – попросил его Прахов. – Баклажку надорвешь, охрипнешь… Что тебе? Охрану приставить? Сейчас сделаем. Какие еще проблемы?

      Проблем больше не было никаких, кроме одной. Но ему и одной достаточно. Того и гляди, в собственном кабинете начнут допрашивать по полной программе.

      – Подошлю участкового, – успокоил Прахов. – Будет лично тебя охранять. Успокойся. Мы уже принимаем меры. И круг сужается…

      Произнес и отключился. Хоть бы информацией поделился, ментяра.

      Прокурор встал, подошел к мебельной стенке. Открыл дверцу холодильника, вынул початую бутылку коньяка, налил себе в бокал и выпил, косясь на входную дверь. Потом разорвал апельсин, сунул в рот, прислушался к себе. Алкоголь побежал в груди, выдавливая страх. Наконец остался лишь мелкий трепет, но и тот вскоре рассосался. Напрасно Федя кого-то боялся. Всё схвачено. Федя еще нальет и выпьем, чтобы уж совсем осмелеть. Даже удивительно, почему он сразу не догадался. А всё торопливость виновата. Испугался махровых похитителей, которые, может, сами его боятся.

      Глава 6

      Царев быстро шел на поправку. Сослуживцы навещали товарища каждый день. То один придет, то другой. Дочь с зятем бегают тоже.

      – Царев? К вам пришли внизу, – сказала в двери медсестра. – Девушка спрашивает. Можете спуститься?

      – Спасибо, спускаюсь…

      Царев опустился и обнаружил в вестибюле внучку – та забилась в угол, как мышка, и еле дышит. Они отыскали два свободных места и сели. Дед скользнул взглядом по внучкиным глазам.

      – Рассказывай…

      – Что рассказывать-то? Жизнь идет…

      – Пишет Эдик?

      Наденька будто не слышит вопроса.

      – Поругались, что ли?

      – Да нет…

      – Тогда в чем дело?

      – Служит… Полгода осталось…

      Внучка поникла головой. Всё настроение деду испортила. Она взяла деда под локоть.

      – Как жить теперь, деда?

      – Выпишут – вплотную займусь.

      – Говорит, если не буду с ним – по стенке размажет. У них банда, никого не боятся. И прокурор у них свой. Такое впечатление, что они хозяева жизни.

      Царев приблизился к внучке лицом.

      – Ступай сейчас же ко мне и никуда не выходи. Скажи матери – дед велел пожить. А на работу не ходи пока. Вечером приду…

      – Тебе же лечиться надо!

      – Заросло у меня…

      Он поднялся, проводил внучку к выходу.

      – Купи продуктов. Деньги под клеенкой лежат…

      Дед поцеловал ее в темя и подтолкнул к двери. Ему некогда. Он спешит. Развернулся и пошел к лестнице, не оглядываясь.

      Лечащий врач выкатил на Царева глаза: какая выписка! Лечение еще не закончено, а ему подавай. А если станет плохо, кто будет отвечать?!

      Царев возвышался глыбой