Игра с огнем. Наталья Тимошенко

Петровна? – осторожно спросила Надя Валюшкина.

      – По семейным обстоятельствам ей пришлось временно взять отпуск.

      – Да забухала она, – со знанием дела рассмеялся Петрухин.

      На это Элизе нечего было возразить. Подтверждать его версию было бы непедагогично, но и врать детям она привычки не имела. Поэтому она просто поправила очки в черной оправе, хотя они и так сидели идеально, опустилась на стул и открыла учебник, который видела впервые в жизни.

      – Давайте начнем урок.

      Дети тут же притихли, но Петрухин не собирался сдаваться просто так.

      – Елизавета Николаевна, а вы в призраков верите?

      Элиза приподняла брови.

      – Я никогда их не видела, – заметила она, улыбнувшись уголком губ. – Но и Юпитер я тоже никогда не видела, однако его существование не вызывает у меня сомнений.

      Класс загудел.

      – Михайлов утверждает, будто на пожарище за городом, ну, там, где двадцать лет назад несколько домов сгорело, по ночам бродит призрак, – доложила Алиса. – Мы хотим проверить.

      Прошло несколько секунд, прежде чем Элизе удалось совладать со вспыхнувшим внутри пламенем. Край учебника, на котором все еще лежала ее рука, мгновенно почернел, и ей пришлось торопливо убрать руку, пока никто ничего не заметил.

      Сговорились они все сегодня, что ли? Других тем нет, кроме пожаров?

      Она медленно выдохнула, пытаясь привести себя в состояние равновесия.

      – Я очень сильно не советую вам что-либо проверять, – строго сказала Элиза. Голос, к ее удовлетворению, прозвучал ровно. – Вам всем еще нет шестнадцати, а значит, находиться на улице после десяти вечера без родителей запрещено. Не стоит сейчас нарушать запрет мэра. Особенно это касается вас, Алиса.

      Девушка тут же стушевалась и поторопилась открыть учебник. Элиза удовлетворенно кивнула, скользнула взглядом по притихшим ребятам, на мгновение задержавшись на Яне Васильевой. Светлые еще вчера волосы сегодня неожиданно оказались темными. В ярком электрическом освещении были хорошо заметны проплешины, где краска легла неровно, а то и вовсе не взялась. Однако ничего спрашивать Элиза не стала. Уж точно не при всем классе.

      Урок пошел своим чередом, хоть и не так резво, как уроки английского. К тем она всегда готовилась, хорошо знала материал, умела интересно его подать. А с русским знакома не была. Одно дело – говорить на языке, другое – уметь ему научить. Для начала вообще пришлось выяснять, что дети сейчас проходят. Однако особых проблем у нее не возникло. Ученики любили ее, десятый «А» – особенно, а она уважала их, единственная из всего преподавательского состава не «тыкала» им, считая, что они уже достаточно взрослые для более вежливого обращения. В конце концов, она сама старше них всего на одиннадцать лет.

      И лишь когда прозвенел звонок на перемену, она снова посмотрела на Яну.

      – Все свободны. Не забудьте, что завтра английский и у нас аудирование. Яна, останьтесь, пожалуйста.

      Яна послушно подошла ближе, но ничего не спросила, Элиза тоже ждала, пока за последним учеником закроется дверь.

      – Я