94-й пехотный Енисейский полк. Григорий Зарубин

наделенным уж больно чутким ухом, а то ли на всю свою жизнь…

      – Вроде строгий! Его высокоблагородие! Ишь как зыркал на нас. А по голосу… вроде… добрый.

      – Все они одинаковые – «ихблагородия»! только и умеют, что орать на нашего брата, да по моське хлестать…

      – Как думаешь, отпустят нас в отпуск в деревню на покос? Владимир Захарыч тот отпускал.

      – То Гудима был, – сел на кровати Аркашка, – надо к Новаку подойти, приспроситься.

      – Пойдем вместе.

      – Как будет добрый – в расположении духа, я тебе мигну, – Уваров снова улегся, завернувшись поплотнее в колючее одеяло.

      – А чего ждать-то? Он завсегда добрый. И землячок наш, как-никак c одной деревни.

      – Может, и c одной деревни, да рылом мы не таки!

      Семенова пробрал смех, глядя на торчащие уваровские рыжие усы и его сверкающие злые глазенки из-под подушки.

      – Чего ржешь?! Услышит Ефимов, – он тебе задаст!

      – Ефимов дома у своей Прасковьи давно уж под бочком похрапывает!

      – А чего тогда лежим?! – скинув одеяло, снова уселся Уваров, – пошли в мою «коптильню». У меня осталось маленько «снотворного»! только тихо, не разбуди остальных…

      Глава вторая

      После Седмицы и дня Блаженного Христа ради юродивого Николая Псковского резко пошло на оттепель. Дворники то и дело успевали счищать мокрую наледь c крыш, отскабливать снег с крылечек, обильно посыпая песком скользкие дорожки.

      Над городом висели плотной завесой серые мохнатые тучи, но сильный порывистый ветер нет-нет да и вырывал клок, обнажая небесную синь…

      Полковник Чермоев приехал за четверть часа до прибытия поезда к варшавскому вокзалу встречать жену – Софью Андреевну.

      На перроне было немноголюдно: извозчики, ожидая клиентов, зевали на двуколках позади прохода на площадь; лоточник стоял у входа в вокзал; несколько барышень из Мариинской гимназии, видимо тоже кого-то встречали; да начальник вокзала, заложив руки за спину, медленно прогуливался вдоль фонарей.

      Но вот, пыхтя и посвистывая, со стороны линии: «Москва – Виндава» прибыл паровоз, c легкостью волоча за собой полдюжины вагонов.

      Владимир Алексеевич быстро вычислил среди них первый класс. Окликнул солдата, приехавшего c ним в помощь перетаскивать багаж. И, углядев в полузакопченном окне супругу, замахал рукой…

      – Здравствуй, Володенька! – Софья Андреевна поцеловала мужа в щеку, – кажется или ты похудел?

      – Ну, здравствуй! – Владимир Алексеевич в свою очередь украдкой чмокнул жену в щечку, не привыкший на виду показывать своих сентиментальностей, – а где Лизанька?!

      – Елизавета приедет через неделю. Пусть погостит пока у теток. Миша на каникулы тоже будет. В воскресенье забегал домой.

      Местные псковские дамы, стоявшие невдалеке, c неприличным интересом разглядывали госпожу Чермоеву.

      Софья Андреевна, несмотря на свои сорок лет, выглядела моложаво, свежо. Однако весьма скромное серое узкое