Гормон счастья и прочие глупости. Екатерина Вильмонт

сторожи мой кейс. Если его сопрут, гастроли сорвутся! И придется платить бешеную неустойку.

      – Иди на фиг! И тащи свой кейс с собой!

      – Не вредничай, Буська!

      – Черт с тобой, посторожу.

      Едва он ушел, как откуда-то возник Златопольский.

      – Извините, пожалуйста, я повел себя невежливо. Будем знакомы, Владимир.

      – Бронислава. Очень приятно.

      – Юрий Митрофанович рассказал мне о вас. Это и вправду ваш дебют?

      – Да. Дебют поневоле, – улыбнулась я.

      – Юрий Митрофанович очень хорошо о вас отзывается. Да и одно то, что он согласился с вами работать, говорит само за себя. Но вам, наверное, страшно?

      – Не то слово!

      – А кто вы по профессии?

      – Переводчица.

      – Книги переводите?

      – Нет-нет, я вообще-то синхронист, работаю в крупной фирме…

      – И вам это нравится?

      – В общем – да.

      – Но почему же тогда вам страшно? Ведь эта работа сродни актерской, вы тоже работаете на публике, правда?

      – Бывает, да. Но чаще это конфиденциальные переговоры.

      – Но все-таки на публике тоже?

      – Конечно, и не так уж редко.

      – Ну вот! – с некоторым даже торжеством произнес он. – Значит, публики вы не должны бояться. Просто скажите себе, что это ваша работа, только вы будете петь, и все!

      – В этом что-то есть, – задумчиво ответила я. – Я попробую!

      – Обязательно попробуйте.

      – Спасибо!

      – Простите, а у вас всегда такая прическа?

      – Нет, – засмеялась я. – Просто вдруг захотелось сделать с собой что-то эдакое, а тут такой случай… А почему вы спросили?

      – Просто я немножко знаю, как выглядят переводчицы в крупных фирмах.

      Какой он очаровательный, – мелькнуло у меня в голове.

      – Я смотрю, вы уже нашли общий язык! Это хорошо! – обрадовался Венька.

      – У тебя милая кузина!

      – Плохих не держим!

      – Ох, как хочется солнышка, ребята, я без солнца чахну! – проговорил Златопольский мечтательно. – Вы знаете, что на солнце организм вырабатывает гормон счастья?

      Гормон счастья? Хорошо бы… Если уж не счастье, то хоть его гормон. Но солнца в Израиле хватает, неужели там много счастья? А я? Разве я несчастлива? Я не счастлива, а вовсе не несчастна. Вот так! А чего мне не хватает? Любви. По-моему, я вообще не знаю, что это такое. Мне много раз казалось, что вот она – любовь, но по тому, как быстро я оправлялась от этих чувств, можно сделать вывод – это не было любовью. Или я просто органически к ней неспособна? Так, может, и к лучшему? Любовные страдания – вещь малоприятная. Даже когда просто влюбляешься – а это со мной бывает не так уж редко, – все-таки немножко страдаешь, а если настоящая любовь? Ну ее к бесу! А вот влюбиться не мешает. Последний раз я влюбилась полтора года назад в Женю, но с ним все было так гладко, никаких страданий, никаких сомнений, он так мгновенно приручился и сам приручил Полину, что совершенно естественно эти отношения привели к предложению руки и сердца. Правда, он был женат, но жена жила отдельно, и вообще