С. Ю. Витте. Сборник

полномочий. Имя Витте было у всех на устах, не сходило со столбцов печати. Могла ли, однако, бюрократия мириться с назначением в министры человека, ей все еще чуждого, «пришельца со стороны», который еще четыре года до того имел скромный чин коллежского асессора и при назначении в директора департамента перескочил сразу семь ступеней Табели о рангах, сделавшись сразу д<ействительным> с<татским> с<оветником>? С мыслью видеть Витте товарищем министра бюрократия уже начала, хотя и против воли, свыкаться, но на министерском посту?.. Нет! И целые недели обсуждались всё новые и новые комбинации, искали кандидатов в среде членов Госуд<арственного> совета, хватались и за кандидатуру принца А. П. Ольденбургского, выдвигавшего себя самого, где бы какая вакансия ни открывалась. Во всех, однако, комбинациях фигурировало имя Витте как товарища министра и фактического главы железнодорожного управления. Александр III решил рассечь гордиев узел и назначил Витте прямо министром.

* * *

      В то время как в кабинете нового министра шли эти разговоры, главари М<инистерст>ва путей сообщения обсуждали положение, созданное сделавшейся только что известной отставкой А. Я. Гюб-бенета. Их, однако, ожидала еще худшая беда. По телефону было передано, что Департамент железнодорожных дел М<инистерств>а финансов празднует назначение Витте преемником Гюббенета. Верхи сразу почувствовали, что их дни в министерстве сочтены. В борьбе между Витте и Гюббенетом, ведшейся с обеих сторон с невероятным ожесточением, не брезгуя личными выпадами и клеветой, принимали деятельное участие все высшие чины министерства. Назначенная уже дуэль между Гюббенетом и Витте была задержана вмешательством вел<икого> кн<язя> Михаила Николаевича. Витте обратился к министру внутр<енних> дел И. Н. Дурново и к издателю «Гражданина» кн<язю> Мещерскому с просьбой быть его секундантами. Вызывающим был Сергей Юльевич. Если Витте в душе желал, чтобы эта дуэль не состоялась, то он не мог сделать лучшего выбора своих секундантов.

      Верхи министерства поэтому постановили отправить делегата к новому министру и просить директора канцелярии тайного советника Мицкевича, он же и гофмейстер, принять на себя эту миссию. Через полчаса явился на Б<ольшую> Морскую Мицкевич и просил доложить о себе Сергею Юльевичу. Сразу опустел кабинет.

      С. Ю. просил меня настойчиво остаться. Я не мог понять, что может означать это странное и, пожалуй, в данном случае более чем неуместное желание С. Ю.

      Войдя в кабинет и увидев там постороннего человека, в то время как он надеялся на конфиденциальную беседу с новым министром, Мицкевич был не менее меня озадачен и не сразу нашелся. Витте не дожидался обращения к нему нового своего подчиненного и, не приглашая его садиться, спросил резким голосом:

      – Цель вашего визита?

      Мицкевича передернуло. Невежливый тон, нарушение обычных светских форм, присутствие свидетеля нанесенной ему обиды сразу дали ему понять, что ему нет места в министерстве при новом