Шершавое богатство. Александр Парфёнов

песен, ими вдохновенных:

      Глаза и взор волшебниц сих

      Обманчивы… как ножки их.

      Каково? Здорово!

      А с помощью строчек из 28-й строфы третьей главы можно красиво оправдать свою оговорку или ошибку:

      Как уст румяных без улыбки,

      Без грамматической ошибки

      Я русской речи не люблю.

      Не знаю, могут ли быть уста румяными? Мне привычнее, когда так говорят о щеках, но… кто знает? Уста, ланиты… и потом, это же Пушкин!

      И как же тут не вспомнить изящные ошибки, которые совсем не портят произведения искусства? Художник слегка «ошибается» с цветом – и зрители говорят: «Ох!», а поэт… Великий поэт Владимир Семёнович Высоцкий в стихотворении «Песня о вещей Кассандре» слегка «напутал» с падежами, а получилось чудесно:

      …………………………………………………….

      Конец простой – хоть необычный, но печальный:

      Какой-то грек нашёл Кассандрину обитель

      И начал пользоваться ей не как Кассандрой,

      А как простой и ненасытный победитель.

      ………………………………………………………

      Не как «кем», а как «кто»! Можно ли живее описать, как в отместку за перенесённый страх, за полученные во время кровавой схватки раны победитель с наслаждением пользуется безграничной властью над побеждёнными?

      Но вернёмся к Пушкину. Вы собрались поругать наши дороги? И Александр Сергеевич этим занимался. Глава 7, строфы с 33-й по 35-ю:

      Когда благому просвещенью

      Отдвинем более границ,

      Со временем (по расчисленью

      Философических таблиц,

      Лет чрез пятьсот) дороги, верно,

      У нас изменятся безмерно:

      Шоссе Россию здесь и тут,

      Соединив, пересекут.

      Мосты чугунные чрез воды

      Шагнут широкою дугой,

      Раздвинем горы, под водой

      Пророем дерзостные своды,

      И заведёт крещёный мир

      На каждой станции трактир.

      Теперь дороги наши плохи,

      Мосты забытые гниют,

      На станциях клопы и блохи

      Уснуть минуты не дают;

      Трактиров нет. В избе холодной

      Высокопарный, но голодный

      Для вида прейскурант висит

      И тщетный дразнит аппетит,

      Меж тем, как сельские циклопы

      Перед медлительным огнём

      Российским лечат молотком

      Изделье лёгкое Европы,

      Благословляя колеи

      И рвы отеческой земли.

      Зато зимы порой холодной

      Езда приятна и легка.

      Как стих без мысли в песне модной —

      Дорога зимняя гладка.

      Автомедоны наши бойки,

      Неутомимы наши тройки,

      И вёрсты, теша праздный взор,

      В глазах мелькают, как забор.

      А как можно пройти мимо всенародного знамени «Любви все возрасты покорны»? Из этой строчки действительно сделали знамя и радостно размахивают им, хотя следующая строка начинается с «Но». Строфа 29 главы 8:

      Любви все возрасты покорны,

      Но юным, девственным сердцам

      Её