Семейная хроника. Том 2. Николай Осин

Что же вы так затянули?

      Мать встала на колени:

      – Спаси, бабушка, Ариша! Христа ради!

      – Ты не ко мне обращайся, а к Господу Богу. Он всё решает.

      Бабушка стала молиться и полушёпотом произносила какие-то молитвы. Потом размочила и приложила какие-то листья, похожие на лопух. Завязала тряпицей, смоченной каким-то настоем:

      – Как тряпица станет сухой, опять смачивайте настоем. Через 2 дня привезёте его снова.

      Вероятно, боли после произошедшей беды уменьшились, и Володя впервые спокойно заснул.

      Через 2 дня его снова привезли в Невежкино.

      Бабушка развязала тряпицу и посмотрела на свою работу. Потом предупредила родителей:

      – Мои руки железные. Больные люди их не любят.

      И при этих разговорах она надавила на опухоль. Володя вскрикнул и потерял сознание. Из опухоли вышло какое-то количество содержимого, и опухоль заметно уменьшилась:

      – Теперь не невольте его, пока сам в память не взойдёт. Так и везите домой. Слава Богу, страшное всё позади.

      Мать перекрестилась и, осмелев от радости, спросила бабушку:

      – Ты уже в возрасте. Когда будешь немощной, к дочери твоей можно ездить?

      – Нет.

      – Как же ты её своему делу не обучила?

      – Это Бог решает!

      – Бабушка, мне теперь всю жизнь не расплатиться с тобой. Вот маслица и яичек возьми.

      – Нет, нет. У тебя ещё 4 рта, кроме этого.

      Так ничего и не взяла. Живём до сих пор в долгу перед ней!

      Когда я жил у бабушки Стенякиной – мне повезло. Бабушка Феня из Невежкино по договорённости с т. Машей Курноской, заходили к бабушке Стенякиной, когда пешком ходили в Лермонтово на службу в церковь. Тётя Маша и моя бабушка были подругами. Бабушка Стенякина всегда их кормила, и заказывала в церковь помин. Давала т. Маше «поминальник» семейный (записная книжка в жёстком переплёте и с рельефными иконочками на обложке). На обратном пути они приходили и приносили «просвирку», которая прошла службу. В верхней части у неё был вырезан маленький треугольничек. Я считал, что это ответный подарок от умерших родственников. Когда были Родительские субботы, бабушка разламывала её на кусочки и раздавала родственникам.

      Однажды я примостился на маленькой скамеечке около лавки и делал уроки. Этой скамеечкой бабушка пользовалась, когда доила корову. Бабушка Феня заметила на моих руках большие бородавки.

      Это по моему разумению были следы от лягушек, которых мы с Ваней Курдиным ловили и сажали директору школы в бочку. Он их не боялся, а его жена ужасно не любила их. Мы это знали и усердно старались «порадовать» её!

      Бабушка Феня потребовала мои руки:

      – Ну-ка давай их сюда! На кой тебе эти сучки?

      Она что-то пошептала и тремя пальцами будто что-то невидимое посыпала вокруг каждой бородавки. Я ждал, как они с грохотом попадают на пол. Но они тихо и незаметно становились меньше и меньше и исчезли совсем.

      Всю жизнь