Избранные труды по русской литературе и филологии. Евгений Тоддес

страница черновой рукописи с двумя эпиграфами: «…и в 1820 году [при невыясненных до сих пор обстоятельствах] посетил Петербург (Биография Э. По, 1856 г.)»; «… Он никогда не был в Петербурге, как то утверждали некоторые биографы (Биография Э. По, 1878 г.)». Дата 1820 в первом эпиграфе, по-видимому, описка (По родился в 1809 г.); ссылка на «биографию 1856 г.» могла намекать на статью Ш. Бодлера, написанную именно тогда347. К тому же источнику восходит портрет Э. По, как он передан в мемуарной версии новеллы348. В черновике намечен только один герой – молодой человек, «по всей вероятности, бродячий актер или фокусник», с «младенческими, туманными глазами», пьющий виски на корабле в Северном море и не имеющий денег, чтобы заплатить (среди сценок, разыгрывавшихся Ваттемаром, был и «Пароход»349).

      Но кроме страницы черновика сохранилась следующая программа рассказа: «Америка 20‐х годов, улицы, костюмы, способы передвижения, колледжи, кабаки. Негры. Корабль. Петербург 20‐х годов. Взгляд По на Петербург. Похоже: „Острова“, „Красный кабак“. Чревовещатель Ваттуар. (Цирк?) Вечер его. Знакомство. Пьянство. Разговор о России. „Красный кабак“350 – Пушкин, офицеры. Разговор о женщинах, поэзии. По Ваттуару: „Скажите, что не понимаю“. Ленора Катенина. Пушкин приводит цитату из Шекспира. По поправляет etc. „Положите руки на стол“351. Ваттуар говорит брюхом. По пугается. Бежит за коляской – барышня, целует etc. Арест. Американский консул. Обратное путешествие. Ленора».

      В этой программе интересно, среди прочего, обыгрывание имени Ленора, которое во втором случае, по-видимому, относится к героине стихов и прозы Э. По (Элеонора, Линор), сопоставляемой, таким образом, с героиней баллады Г. Бюргера «Lenore», переведенной и русифицированной Жуковским («Людмила») и затем – стилистически принципиально иначе – Катениным («Ольга»), о чем Тынянов писал в «Архаистах и Пушкине»352.

      4-й пункт комментируемого плана (повторяющийся во многих других планах) снова ведет к петровской эпохе. Титул Короля Самоедского, согласно показанию современного наблюдателя, был «всегда сопряжен с званием советника увеселений»353. Этот титул носил шут Петра І – некий Вимени (ср. эпиграф ко 2-й главе «Восковой персоны»: «Не лучше ли жить, чем умереть? Выменей, Король Самоедский»), известный также тем, что переводил на русский язык «Смешных жеманниц» Мольера354, а затем другой шут – Лакоста. Этот последний и должен был стать центральным персонажем. Некоторые пункты относящейся к нему программы: «Родословная Лакосты» (он был португальским евреем); «Уриэль Акоста» (намечено, таким образом, какое-то сопоставление Лакосты с еврейско-голландским философом, также выходцем из Португалии, – прототипом героя трагедии К. Гуцкова «Уриэль Акоста», которая неоднократно ставилась на русской сцене и в 20‐х гг. была в репертуаре Еврейского камерного театра); «Богохульство. Библия Лакосты. Христианство и юдаизм» (коллизия

347

«<…> Почему встречаем мы его вдруг в Петербурге, без паспорта, скомпрометированного и замешанного в какое-то дело, принужденного просить помощи у американского посланника Генри Мидлетона, чтобы избежать тюрьмы и возвратиться домой, – неизвестно» (Бодлер Ш. Эдгар По. Жизнь и творчество. Одесса, 1910. С. 15).

348

Ср.: «У По был широкий властительный лоб. <…> Глаза его, неопределенного и темного цвета, близкого к фиолетовому, были одновременно темны и полны блеска» (Там же. С. 32–33; отрывки из статьи Бодлера, в том числе цитируемый, см.: По Э. А. Полное собрание рассказов. М., 1970. С. 787).

349

Никитенко А. В. Дневник. М., 1955. Т. 1. С. 145.

350

Известно, что Пушкин бывал в этом кабачке (Цявловский М. А. Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина. М., 1951. Т. 1. С. 199–200); он упоминается в стихотворении «Русскому Геснеру».

351

Эта фраза разъясняется Н. И. Харджиевым (Воспоминания. С. 260–261; но возможно также, что имелось в виду использование соответствующей портретной детали по каким-либо мемуарным свидетельствам о Пушкине), она корреспондирует с одним из предыдущих пунктов программы: «Негры» – и вместе с ним указывает на присутствие в замысле «негритянской» темы как пушкинской (Ганнибалы, «потомок негров безобразный» и т. д.).

352

Н. И. Харджиев в том же мемуаре излагает тыняновский замысел романа о Катенине («Евдор»). Помимо перечня, опубликованного Н. Л. Степановым (Воспоминания. С. 239), «Евдор» фигурирует и в некоторых других планах (РГАЛИ. Ф. 2224. Оп. 1. Ед. хр. 105).

353

Вебер Ф.-Х. Записки // Русский архив. 1872. № 6–8. Стлб. 1652. Этот источник фигурирует в планах «Короля Самоедского».

354

Пекарский П. Наука и литература в России при Петре Великом. СПб., 1862. Т. 1. С. 476–477.