Соль. Время любить. Марина Александрова

веревочки на шее, – меня уже допекла. Так что если кто рухнет в обморок, начнет орать, заикаться, тыкать в меня столовыми приборами, я вас сразу предупреждаю: ничем хорошим для вас это не закончится. Особенно если решите в меня что-нибудь воткнуть, ясно?

      Сначала оборотни молчали, но первой не выдержала Лил.

      – Мы можем себе представить, как выглядит дед-человек, – несколько высокомерно заявила она.

      – И вообще, нам с самого начала было непонятно, зачем вы это носите. Стесняетесь своего возраста? Так мы представляем, как выглядят старикашки, – ухмыльнулся, вероятно, Джарред.

      – А, ну тогда ладно, – наконец-то развязав последние узелки на своей чудо-шапке, я с удовольствием стянула ее с головы, позволяя тяжелым черным прядям рассыпаться по плечам, а себе – посмотреть на лица присутствующих. Хотя живу я довольно-таки давно, мне больше всего нравится наблюдать за реакциями живых на нечто, что не укладывается в их картину мира.

      Так, например, всегда ловкая и собранная Лил выронила ложку, и та со звоном упала на пол. Рот блондинки удивленно приоткрылся, и она просто замерла. Скукотища. Зато Джарред не подвел.

      Не знаю, что уж он там пытался сказать, но рот его просто открывался, оборотень издавал что-то похожее на «ма», потом закрывался, парень медленно моргал, точно собираясь с мыслями, и все шло по новой. Забавно, но не так, как было с Трэем. Тот просто воткнул мне вилку в ногу… Но тут я сама виновата: что меня все время за столом тянет открываться людям?

      Первой не выдержала Лил.

      – Вы… вы… ты… – дала она петуха на этом самом «ты» и закрыла рот, тяжело вздохнула и уставилась куда-то в пол. Длилось это недолго. Оборотница встрепенулась, точно ее озарила гениальная мысль, и выпалила:

      – Девочка! – обличающе ткнула она в меня пальцем.

      – Ма, – поддакнул, по всей видимости, Джарред.

      – Нет, сто процентов нет, – покачала я головой, – и, нет, молодой человек, я не ваша мать.

      – Но… девочка! – вскочив из-за стола, вновь дала петуха девушка.

      – Можно мне воды? – устало обратилась я к воображаемым слугам, что продолжали кружить около нашего стола. Но несмотря на то, что просила я, а не чужаки, все равно получила еще одну порцию каши. Прелесть какая.

      Отодвинув предложенную «воду», я глубоко вздохнула, собирая в кулак все свое самообладание, и сказала:

      – Вот те Лурес в свидетели, – осенила я лоб святым кругом.

      – Ма, – уже мне поддакнул, скорее всего, Джарред.

      Некоторое время оборотни молча таращились на меня и почему-то на Кита, чем мешали пацану облизывать тарелку, что он делал, пока никто не смотрел. Поэтому, стоило им отвернуться, как парень, недолго думая, собирал остатки каши пальцем и засовывал себе в рот.

      «Все же весь в меня», – умиленно подумала я, подмечая тот факт, что нам обоим хоть война, но обед должен быть все равно!

      – Ну, хватит уже, – решив прервать смотрины, сказала я. – Повторю вслух, если вдруг так не очень понятно. Я женщина.

      – Девчонка, –