Новогодние истории. Симона Вилар

с дружиной как раз не было, он ушел с воинством в дальний поход на болгар, и некому теперь защитить людей от набега. Домовенок все это слышал, но плохо понимал, что происходит. Таращился на спешащих мимо беженцев из-под свисавших на глаза-бусинки косм, думал о своем – вдруг кто-то к нему заглянет да укроется от страшных печенегов. А там и останется…

      Куда там! За пару дней опустело все вокруг. А те, кто не успел… Даже Домовенку стало жутко, когда увидел, какая участь их ожидала. Налетели темные печенеги, как смерч, порубили тех стариков, кто не захотел дома` свои оставить, а если женщину или калику перехожего хватали, издевались страшно. И сколько шума, гомона было вокруг! Орда пришла за передовыми конными воинами, чужаки бичами щелкали, гортанно выкрикивали, сгоняя скот, ржали лошади.

      А потом Домовенок и вовсе пришел в ужас оттого, что степняки учинили на Подоле. Пожар! Всюду горело – дома и дворы, концы ремесленные и слободки окрестные, даже те из стругов, что остались у причалов, тоже были сожжены, как и сами причалы. Но если лодки и причалы Домовенку были ни к чему, то горящие избы сильно напугали его. Когда дом сгорает – все духи домов и дворищ гибнут безвозвратно! И, глядя на дымы и пожарища на Подоле, Домовенок запищал тихонько и горестно…

      На опустевшей Щекавице тоже хозяйничали жестокосердные печенеги. Треск от палимых изб стоял страшный, вокруг смердело дымом и гарью, ветром несло пепел, и Домовенок спрятался, чтобы ужасов этих не видеть.

      А как-то раз один из степняков вошел в его избушку на отроге. Домовенок сперва обрадовался, видя, как незнакомец в мохнатой шапке, с тонкими вислыми усами, его жилище осматривает, будто поселиться надумал. Но потом понял все, заметив в руке печенега факел… Ой-ой-ой – сейчас и его избушку подпалят! Однако пришлый, видно, не счел нужным сжигать эту покосившуюся лачугу – ушел, не оглянувшись.

      Печенеги надолго задержались под Киевом. Появились их обозы, кибитки, шатры, в которых следовали за войском жены и дети степняков. На Гору Киевскую печенеги рвались люто, но потом откатились и решили взять град измором. Каждое утро объезжали конники склоны, где за крепостными стенами горожане укрывались, стреляли на скаку в защитников, едва те на заборолах показывались. И метко стреляли! Впрочем, защитники Киева тоже не зря стрелы тратили. Склоны вокруг укреплений были усеяны телами мертвых печенегов, как битыми мухами. Поэтому степняки и решили поодаль держаться, ожидая, пока укрывшиеся от них русы не начнут голодать и не сдадутся сами.

      Домовенку обо всем происходящем либо сороки, разносчицы вестей, сообщали, либо злыдни бродячие. Много злыдней теперь было в округе, веселили их беды, вот и любили позлорадствовать, глядя на то, сколько людей от набега этого разорилось, без крова осталось, а теперь еще и голодали на Горе.

      Но однажды темной ночью Домовенок почувствовал, что некто посетил его избушку. Домовой дух, он ведь все, что в доме происходит, знает, в каком бы углу или подполе ни отсиживался. Вот и учуял он, что на